От серьезных травм меня спас комбез, ага, тот самый –
уникальный, да еще то, что два месяца я учился падать правильно.
Точнее меня роняли так часто на пол ринга, что волей-неволей
научишься правильно группироваться, чтобы ничего себе не сломать.
Вот! Резкая перемена в поведении дяди настолько выбила меня из
колеи, что вся злость, до этого кипевшая во мне, испарилась без
следа.
Я лишь сидел на полу, оперевшись спиной и смотрел, как Ники,
зайдя в лифт нажал на кнопку, притом повернувшись ко мне спиной и,
кажется, вообще забыв о моем существовании.
- В небо ему захотелось! Ну будет небо… - бормоча что-то себе
под нос, дядя отходит от закрывшейся двери и садится на пол,
уставившись на меня злым взглядом. – Значит, говоришь, ты в
небо хочешь? Летать хочешь? Ну хорошо, уговорил… - в голос Ника,
помимо злости угадывается какая-то тоска…
Толчок возвестил о том, что лифт начал свое движение вверх. А я
просто сидел, и не мог ничего понять…