– А он не задохнется? – поинтересовался Аарон. Кейт вытащила спускную пробку.
– Думаю, с ним все будет в порядке. Незнакомец поставил кулер в кузов, где уже лежали какие-то инструменты, банки с лаком и бензопила. За спинкой водительского сиденья, в ружейной стойке, Кейт заметила удочки и кофейную чашку. Когда он повернулся, она смогла рассмотреть его получше. Суровые черты, жесткий, резко очерченный рот, густая тень щетины – идущая от него волна сексуальности разила наповал. У нее задрожали колени. «Ох, Кейт, какая же ты жалкая».
– Спасибо, – сказал парень в бейсболке.
Аарон, сам того не замечая, расправил плечи и выпятил грудь – он всегда так пыжился в присутствии другого мужчины. Кейт потрепала сына по голове.
– Вы где-то поблизости живете? – спросил незнакомец. – Я могу завезти кулер, когда закончу?
Кейт заколебалась. Сообщать, где ты живешь, человеку, которого совсем не знаешь, не слишком-то благоразумно. Тем более если живешь в укромном месте, в коттедже у озера, где твоих криков никто не услышит.
Словно прочитав ее мысли, он едва заметно улыбнулся:
– Я остановился у Шредеров. Это на озере Кресент.
У Шредеров. Когда-то, в далеком детстве, она частенько играла с Сэмми и Салли Шредерами. И Мейбл-Клэр, похоже, именно о нем говорила. Подожди, ты его еще не видела. Да и может ли быть опасным человек, спасший раненого енота?
– Мы недалеко от вас, примерно в четверти мили вниз по дороге. Там еще указатель перед поворотом – «Ливингстоны». Я – Кейт Ливингстон, а это Аарон.
– Рад познакомиться. Извините, что не подаю руку – я же вступал в контакт с дикой природой.
Ничего особенного, но Кейт глуповато, как ей показалось, хихикнула. Честное слово, как школьница. Она взяла себя в руки.
– Так вы родственник Шредеров?
– Вообще-то друг. Джей Ди Харрис.
– Джей Ди? – эхом отозвался Аарон.
– Для тебя – мистер Харрис, – поправила сына Кейт.
– Меня все зовут Джей Ди. Договорились, Аарон? Аарон кивнул. Вид у него при этом был самый что ни на есть серьезный. Кейт не сводила глаз с нового знакомого. Может быть, ей это только показалось, но она могла бы дать голову на отсечение, что глаза за темными стеклами очков смотрят на нее внимательно, словно оценивают, и даже… Удивительно, но вместо того, чтобы обидеться, она чувствовала в себе волнение взаимного интереса.