Впрочем, как и Златовласка, она казалась совершенно безобидной и явно сожалела о случившемся. Злость понемногу улетучивалась.
– Как тебя зовут?
– Калифорния Ивэнс. Просто Кэлли. У меня будут неприятности? – Девушка шмыгнула носом. Утерлась. Держалась она скованно и неуверенно.
На Кейт накатила вдруг волна жалости и сострадания. И все же забывать об осторожности было рано.
– Я еще не решила.
– Выйти можно? – спросил Аарон.
Кейт ответила не сразу. Телефона в коттедже не было, а ее сотовый здесь не работал. С другой стороны, девушка, похоже, не представляла никакой опасности и искренне раскаивалась. Природная доверчивость все же перевесила настороженность, и Кейт кивнула:
– Ладно.
Увидев Бандита, Кэлли испуганно охнула, а когда пес завилял хвостом и попытался обнюхать ее, обхватила себя руками и отступила. Мало того, она еще и побледнела.
– Бандит тебя не тронет, честно, – успокоил ее Аарон.
– Ты все-таки придержи его, – посоветовала Кейт. – Я – Кейт Ливингстон, а это мой сын, Аарон. И Бандит.
– Вообще-то он бигль, – сообщил Аарон. – А Бандитом мы его зовем из-за черной маски на глазах. – Он показал необычную отметину на морде собаки, но девушка лишь съежилась.
– А что ты здесь делаешь? – с детской прямотой поинтересовался Аарон.
Кэлли замялась. Вид у нее был явно нездоровый. К бледности добавились выступившие над верхней губой бисеринки пота.
«Господи, что ж это с ней? – с тревогой подумала Кейт. Больна? А если наркоманка? Тогда дело плохо».
С другой стороны, ситуация была довольно интересная. Кейт напомнила себе, что теперь она – журналист-фрилансер. Может быть, удастся что-то написать.
– Давайте зайдем в дом, – предложила она. – А Бандит пусть побегает. – Год назад для пса оборудовали место на веранде, для чего выписали по каталогу дорогущую подстилку. Баловство, да и только. Кэлли с прищуром посмотрела на Кейт, но отказываться от приглашения не стала. Увидев выставленные на стол покупки, она изумленно вытаращилась.
Кейт налила всем по стакану холодной воды, насыпала в чашку черешен – первое и самое мимолетное из летних лакомств.
– Садись, Кэлли, – пригласила она, – и расскажи мне о себе. Давно работаешь на миссис Ньюман?
– Несколько месяцев. – Девушка никак не могла оторвать взгляд от черешни.
Кейт пододвинула ей чашку. Она уже заметила, что старый сосновый стол, стоявший в доме едва ли с первого его дня, стал светлее и отливает свежим воском. Пол сиял, как и все остальное. Пробежав взглядом по углам, она не обнаружила ни одной паутинки. Если это дело рук Кэлли, то честь ей и хвала. Надо только получше объяснить девушке, что можно и что нельзя. Обозначить, так сказать, границы.