– А как назовете?
Супруги переглянулись. Молчун кивнул, и Нейла ответила:
– Дайлин, если мальчик, и Диана, если девочка.
– Красивые имена.
– Эльфийские, – кивнула подруга. – Дайлином звали Ушастого, Диана – женская вариация имени.
Я ничего не сказал, только продолжал смотреть на небо. Интересная штука – жизнь. За целый год я так и не узнал, как зовут нашего лесного друга, а теперь в его честь назовут новое маленькое существо. Какая жизнь будет его ждать? Станет ли этот человечек магом, как мама, или воином, как отец? А может, пойдет по другой дороге, которая выведет его к удивительной, неповторимой судьбе, полной ярких красок и впечатлений? Впрочем, все наши судьбы удивительны и неповторимы, только порой мы этого не замечаем.
– Не могу понять, – сказал я, втянув воздух носом, – откуда здесь запах стали.
– А ты во-о-н туда посмотри. – Нейла ткнула пальчиком в дальнюю пристройку.
Демоны, слона-то я и не приметил! Прямо к дому была приставлена ладная кузня.
– Не знал, что ты кузнец, – обратился я к Молчуну. Тот только хмыкнул – мол, ты вообще мало что знаешь.
– Батюшки! – вскинулась подруга. Я же от такого оборота только вздрогнул. Куда только подевались привычные «темные боги»? – Совсем за временем не следим, а тебе еще обратно возвращаться.
Опомнился и я. Поблагодарив друзей за ужин, собрался уходить, но получил легкий подзатыльник от Молчуна.
– За что? – возмутился я.
Тот только развел руками и указал на Нейлу.
– И куда ты собрался без пропуска? – усмехнулась она.
Хлопнув себя по лбу, я уселся обратно и стал ждать, пока мне не выпишут заветную бумажку. Много времени на это не ушло. Будущая мать черкнула несколько строк на пергаменте, затем свернула его в трубочку и поставила восковую печать.
– Держи, – протянула она мне готовый документ.
Поблагодарив, я теперь уже без всяких проблем добрался до калитки. Сердце почему-то ныло, и на душе было неспокойно. Против воли обернувшись, я увидел, как обнимаются мои друзья. Их лица светились теплой, домашней улыбкой.
– Ты еще заходи, – обронила Нейла. – Не чужие ведь люди.
– Обязательно, – ответил я на приглашение и покинул дом.
Город встретил меня надменностью, присущей любой столице. Гранитные мостовые, казалось, вздрагивают и морщатся от каждого моего шага. Будто им противно, что по ним ступают избитые, грязные башмаки. Ветер неприятно трепал волосы, шепча мне, чтобы убирался подальше отсюда. Здания теснились, зауживая проходы: они не хотели пускать меня в сердце страны.