Бастьен Туссен целовал ее в коридоре, затем проводил в комнату, полную народу, выбрал другую женщину и повел ее в сад, чтобы заняться сексом. Сомневаться в этом не приходилось – при одном только взгляде на пылающее лицо Моники все становилось кристально ясно.
Даже не подождала, пока утихнет этот пожар на лице, сердито подумала Хлоя, опрокидывая стакан с виски, который ей кто-то протянул. Бастьен проявил больше самообладания – впрочем, Монике-то было достаточно задрать подол, тогда как Бастьену пришлось возиться с «молнией» на брюках…
Хлоя осушила стакан залпом и потянулась за следующим. Господи, да ей-то какое к черту дело?! Очевидно, этот человек набросится на любую юбку, которая будет вертеться в поле его зрения достаточно долго, чтобы ее заметить. Хоть она-то сумела сразу его оттолкнуть.
Она тяжело опустилась в свое кресло, глядя на сыр с отвращением. Когда спустя несколько минут неторопливыми шагами вошел Бастьен, он выглядел так же невозмутимо и сдержанно, как и тогда, когда она его впервые увидела. Да она просто дура, если могла хотя бы допустить мысль о нем. Ничего нет неприятнее, чем мужчина, который не желает выказывать свою реакцию. Если кто-то способен выглядеть столь хладнокровно после быстрого секса в саду, тогда он точно не для нее. Она предпочитала мужчин, которые не боялись выдать свои чувства.
И она вообще все выдумала насчет них, напомнила она себе, и ни одно ее предположение не оправдалось. И не важно, в ее ли Бастьен вкусе или нет. Важно, что он определенно не ее уровня.
Он не глядел на нее, пока длился нескончаемый ужин, отчего стало совсем уж ясно, что его интерес к ней был лишь мимолетной забавой. Она торопливо пересела в свое кресло, переводя, когда в ее услугах нуждались, а все остальное время молчала. Моника фон Руттер, напротив, была душой компании – остроумная, очаровательная, она флиртовала с каждым, не разбирая, мужчина это или женщина.
Хлоя была готова спрятаться под стол от стыда, когда Хаким наконец поднялся и дал знак прекратить подносить нескончаемые блюда.
– У нас на завтра намечено очень много дел, дамы и господа. Предлагаю перейти в западный салон, там нас ждут кофе и ликеры, а затем отправимся на отдых. Кто желает, может прямо сейчас идти спать, это вполне простительно. – Он обратил взгляд своих пронзительных черных глазок на Хлою. – Вы нам сегодня больше не понадобитесь, мадемуазель Андервуд.