Но входа - а вернее выхода в общий коридор не было! То есть он
был, но оказался заколочен досками. А прибиты они были к самому
настоящему косяку, хотя и довольно топорно сработанному. Радовало,
что сами доски выглядели не очень крепкими, да и щели между ними
зияли весьма солидные. Видать, спешили мои подопечные. Ну я вам
устрою...
— Але, шутники одноклеточные, больше ни на что мозгов не
хватило, кроме как тупо приколоться?
Ответом мне была тишина. Это меня вконец разозлило, и я со всей
дури врезал по доске ногой. Та хрустнула, но устояла. После
следующего удара вылезли два гвоздя снизу, а еще одного удара
хватило, чтобы выбить доску полностью. Еще какое-то время ушло на
выбивание следующей доски, и в итоге образовалась достаточно
широкая щель, чтобы я мог в нее протиснуться.
Учеников не оказалось и в общем подвале. К моему удивлению, пол
подвала был намного чище, во всяком случае, засохшее гуано
отсутствовало, а у стенки я разглядел даже старенький велосипед
«Сура», когда-то выпускавшийся на нашем «ЗиФе».
Твою мать, и главная входная дверь была заперта! Причем заперта
снаружи, а выглядела она так, словно ее поставили сюда только месяц
назад. Блин, да когда эти охламоны все успели так изменить-то?
Может, я в том лазу не пару минут без сознания пролежал, а намного
больше? Но в любом случае не полные же дебилы мои ученики, чтобы
бросить своего любимого (как я надеялся) педагога в таком
положении, да еще навешать везде дверей...
В любом случае, ответ я мог получить только из первых уст. А
чтобы добраться до этих долбоящеров, мне придется выломать и вторую
дверь.
Висячий замок снаружи слетел вместе с ушком после трех ударов
ноги. Такими темпами я скоро смогу номинироваться на какой-нибудь
пояс по каратэ, например, желтый или красный, не знаю уж с какого
они там начинают.
Я выскочил во двор... и замер. Потому что это был не тот двор,
из которого мы заваливались в подвал. Тот есть это был он, и не он
одновременно... Дом оказался явно жилым, словно некий волшебник
взял и повернул время вспять, причем сразу на несколько
десятилетий. В окнах висели простенькие тюлевые занавески, на
некоторых подоконниках стояли живые цветы, а из одного оконного
проема чуть не по пояс высунулась женщина с бигудями на голове и
крикнула:
— Лёнька, ну-ка быстро домой, обед уже час стынет!