Прогудел, отплывая, теплоход «Михаил Лермонтов». Интересно, в
какую страну я вернусь через несколько месяцев? Немного тоскливо
глядел я на отдалявшийся берег Родины. Нам предстояло плыть две
недели с заходами в порты Стамбула, Афин, Мальты, Кадиса, Азорских
островов и дальше без остановки до Острова Свободы.
Долго, зато была возможность поближе познакомиться не только с
экипажем, но и с членами съемочной группы. Вторым режиссером был
опытнейший Игорь Андреевич Топалов, понюхавший пороху в буквальном
смысле слова. Он закончил войну в составе 2-го Белорусского фронта
на датском острове Борнхольм. После Победы поступил во ВГИК на
режиссерский, и последние лет десять работал на ТО
«Экран».
Главным оператором нам назначили Элизбара Караваева —
серьезного, усатого мужика, с утра до вечера смолившего на палубе
папиросу. Моя ассистентка — дочка какого-то дипломата, выпускница
все того же ВГИКа по имени Лариса — вертлявая, к месту и не к месту
хохочущая, но дело свое вроде знала. Из актеров в нашей компании
оказался лишь один Басилашвили. Потенциальный либерал-демократ, как
выяснилось, страдал морской болезнью, и первые пару дней вообще не
появлялся на палубе. Потом наконец выполз, зеленый и схуднувший с
лица. А к концу первой недели плавания уже прогуливался по палубе с
важным видом, любимым занятием его стало кормление хлебными
крошками чаек и альбатросов.
Не обошлось, само собой, и без куратора от органов. Учитывая,
что Метелкин был придан рокерам, с которыми отчаливал в очередной
гастрольный тур по европам (как-то ребята там без меня, дай Бог все
у них нормально покатит), нам придали капитана КГБ Вадима
Дмитриевича Маркевича. С виду совершенно непохожий на сотрудника
силового ведомства, обладатель пивного животика, крепкой лысины и
свисающих усов, как у Тараса Бульбы. Нам его представили как
идеологического работника. Мда-а, такого идеолога еще поискать… У
них там с кадрами что ли напряженка? Все плавание Маркевич
флиртовал с барышнями из числа пассажирок теплохода, причем не
брезговал даже дамами своего возраста, а на вид нашему куратору
было лет пятьдесят.
Плавание обошлось без серьезных происшествий. Разве что в районе
пресловутого Бермудского треугольника нам пришлось продираться
сквозь густой туман, что тут же породило шутки о пропавших без
вести в этом районе океана судах. Капитан теплохода — суровый и
неулыбчивый Яков Петрович Самойлов — услышав как-то неосторожно
произнесенное при нем предположение о пришельцах, которых мог бы
заинтересовать «Михаил Лермонтов», заявил: