Можаев достал заключение эксперта.
– Смерть наступила в период с одиннадцати до двенадцати часов, на запястьях и на шее обнаружены гематомы, что говорит о том, что девушка сопротивлялась. Убили её там же, где и обнаружили. Плохо то, что мы орудие убийства не нашли.
В разговор вступил Кирилл:
– Может быть, она стала невольной свидетельницей чего-то?
– Мне кажется, если мы поймём, как девушка попала в этот подъезд, станет ясно, как всё произошло – сказал Игорь.
– Знаете, меня вчера насторожил один момент – произнесла Наташа.
– Какой? – спросил Можаев.
– При разговоре с подругами Вероники меня насторожила одна деталь. Когда девушки узнали о смерти подруги, одна из них, Надя, как-то сразу занервничала, по крайней мере, мне так показалось. Поэтому на мои вопросы отвечала Таня. А когда Надя сообщила о том, что Вероника якобы кого-то испугалась, было видно, что она лукавит. Во-первых, Таня этого не заметила, хотя сидела рядом, а во-вторых, по поведению Нади было видно, что она лжёт. Значит, она что-то знает, но скрывает?
– А я бы ещё раз проверил алиби Вадима, – сказал Андрей, – да, конечно, сосед видел его, как он уходил от подъезда, но не факт, что он оттуда ушёл. Может быть, он где-то прятался.
Снова заговорил Сергей:
– Ну что ж, давай, Наташа, ты сегодня опять поговори с этой Надей, может, выяснишь что-то новое. Кирилл с Игорем поедут к родителям Вадима Шуваева и выяснят, во сколько он вернулся домой, ну а Андрей поедет на место преступления и проверит там всё ещё раз, так сказать, свежим взглядом. А мне сейчас предстоит встреча с отцом убитой девушки. Давайте, ребята. Встречаемся в отделе в двенадцать часов.
Все разошлись, и Можаев остался в кабинете один.
Через полчаса у Сергея состоялся тяжёлый разговор с Ивановым Александром Дмитриевичем. Как только он вошёл в кабинет и представился, сразу задал вопрос:
– Вы поймали убийцу?
Сергей помолчал.
– Нет. Но у нас есть подозреваемые, и мы проверяем все версии.
После этих слов Александр Дмитриевич выдал целую тираду о бездействии полиции, о нежелании работать оперативно, ну и ещё несколько нелицеприятных выражений о работе следственного отдела. Сергей молча и терпеливо выслушал его – у человека горе, он потерял единственную дочь. Не нужно быть большим психологом, чтобы понять, что иногда люди в таком стрессовом состоянии не ведают о том, что говорят. За четырнадцать лет работы в следственном отделе Можаев научился правильно реагировать на таких людей. Поэтому в ответ он произнёс только одну фразу: