Проклятье!
– Нет, – резко ответил он. – Я привык к этим проблемам.
– Надеюсь, вы скажете нам, если мы хоть как-то можем облегчить ваше путешествие. Чтобы вам было лучше.
– Скажу. – Пора было менять тему, пока образ того, как она делает ему «лучше» несколькими способами, не вынудил его думать о совсем неразумных вещах. Хватит этих похотливых и сладострастных мыслей! – Меня интересует один вопрос. Что именно ваш брат сделал или сказал этому Хейзелхерсту, если он предпочел сбежать на войну, вместо того чтобы жениться на вас?
– Во-первых, не факт, что Хейзелхерст женился бы на мне, даже если бы остался.
– А вы тогда не были наследницей?
– Была.
– В таком случае он бы на вас женился. – Как только слова вылетели у него изо рта, Джошуа понял, что они звучат очень оскорбительно. – Боже, я не…
– Для вашего сведения: я не имела в виду, что он мог бы решить не жениться на мне, – заявила леди Гвин, чеканя каждое слово. – Я имела в виду, что это я могла бы решить не выходить замуж за него.
– Конечно! Простите меня, леди Гвин. Когда речь идет о браке и сердечных делах, я обычно бываю циничен. И мой цинизм окрашивает каждое слово, вылетающее у меня изо рта.
Ответом ему было молчание.
Джошуа предпринял еще одну попытку.
– Само собой разумеется, что вы можете выбирать мужчин из массы желающих, но я подумал, что любого мужчину, который не женится на такой красивой и воспитанной женщине, как вы, можно считать только идиотом, в особенности раз речь еще идет и о богатом приданом. Поскольку вы с братом дали ясно понять, что этому Хейзелхерсту не хватило ума, или Господь не дал его ему…
– О, прекратите, майор. Я не так ранима, чтобы реагировать на всю эту чушь. Я сразу могу определить, если кто-то пытается мне льстить.
Это поразило его. Хотя леди Гвин говорила желчным тоном, определенно она не выглядела оскорбленной, и по голосу это не чувствовалось. Уже плохо, что Джошуа чуть было не захлебнулся от избытка чувств к женщине, для которой комплименты, вероятно, были чем-то в порядке вещей, и Джошуа точно не собирался признавать, что имел в виду каждое слово из этой «чуши».
Какое-то время они шли в молчании, миновали каретный двор и конюшни рядом с ним, а потом вышли на главную улицу Кембриджа. Их гостиница находилась в менее населенной части города, поэтому они большую часть своей прогулки не встречали никаких людей.