В этот момент помощник привратника заявил, что у него есть показания. Он объяснил, что ночью слышал довольно ясно стук чего-то тяжелого, но не придал этому никакого значения. Затем на рассвете ему показалось, что кто-то скользнул мимо стекла двери привратника. Но так как входная дверь закрыта очень тяжелыми запорами и снабжена автоматическими сигналами – он и этому не придал особого значения.
– Вы арестованы, – сказал следователь тем же тоном.
Привратника увели.
– Собаку, – сказал коротко следователь.
В комнату пропустили знаменитого Блэка, биографии и портреты которого усиленно рекламировала вся желтая пресса. Коричневый с белыми крапинами Блэк обнюхал убитого, зарычал на окно и письменный стол, подбежал к несгораемому шкафу и обнюхал его очень тщательно. Присутствующие внимательно следили за ним. Внезапно Блэк бросился в угол, за шкаф и зарычал. Подошедший сыщик нагнулся и вытащил из-за шкафа небольшой аппарат.
– Фонограф, – одновременно сказали следователь, сыщики и мистер Вуд.
– Да, фонограф, – медленно повторил следователь.
Он осмотрел аппарат.
– Этот фонограф находился все время в комнате. Вы знали о нем?
Секретарь отрицательно покачал головой.
Фонограф был вскрыт. Он оказался пустым. Записи, которые в нем были, исчезли.
– А между тем фонограф записал все, что здесь происходило ночью, – сказал задумчиво следователь. – Его могли опорожнить только утром. Записывающая иголка вся сточилась.
Он снова приказал:
– Продолжать с собакой.
Блэк снова обнюхал комнату, направился к двери и с навостренными ушами вышел из комнаты.
Присутствующие последовали за собакой. Блэк медленно прошел ряд комнат, внимательно обнюхивая ковры, подошел к двери мисс Этель, приемной дочери Хорлэя, и зарычал.
Мистер Вуд побледнел, как мел, и взглянул на Хорлэя Младшего. Глаза Хорлэя округлились от изумления. Следователь постучал вежливо в дверь. Из-за нее раздался стук упавшего стула. Палец следователя вновь настойчиво постучал.
– Сейчас, – ответил мягкий женский голос.
Прошла минута, но дверь не открывалась. Новый настойчивый стук и снова голос, на этот раз раздраженно с ноткой гнева:
– Сейчас!
Через мгновение дверь широко открылась, и мисс Этель появилась на пороге в легком домашнем костюме из светло-серой шерсти и внимательно посмотрела серыми холодными глазами на стучавших.