Музыкой в целом и джазом в частности Виталий Викторович не увлекался. Но обожал изысканную салонную атмосферу подобных заведений: под потолком переплетается дым сигарет, сигар и чего-то неуловимо запретного; порочный, с хрипотцой женский голос падает с высот на грешный паркетный пол, булькают струны контрабаса – музыкант щекочет их пальцами, и те заходятся в царапающем нервы хохоте, – все вместе бьет по чреслам и оставляет сладкое покалывание…
Мусин мягко скользнул под туманный свод, знакомый метрдотель приподнял левую бровь, чуть склонил голову в поклоне и без лишней волокиты повел богатого посетителя в уголок, где огромными красновато-бордовыми камышами застыли в неподвижности шторы…
Под шторами сидела дама. Блондинка. Слегка за тридцать. Невзирая на легкомысленную масть шевелюры, с увлечением вслушивалась в запутанные джазовые переборы. В чуть полноватых пальцах дамы скучала дымящаяся сигаретка, как будто забытый фужер с коньяком поджидал на столике своего часа…
Виталий Викторович обогнул диванчик-подкову, прежде чем присесть, спросил: позволите? – и, услышав шелестящий рассеянный ответ «Да… да», по тембру голоса дамы почувствовал, что вечер может быть удачным.
Как говорилось выше, профессионалок Мусин не любил (все халдеи в знакомых заведениях об этом знали и в расчете на чаевые не подстраивали каверз). Виталий Викторович вообще не любил ничего общественного, предпочитал труднодоступное и сожалел порою, что времена тотального дефицита скончались от зависти к переполненным магазинным полкам.
Чудесный вечер середины ноября куртуазно и неторопливо набирал обороты. По окнам лупил снег с дождем, в уютном полумраке официант выставлял на столик всяческие яства, дама уже успела прослушать пару четверостиший Бодлера и Бродского…
Очень не вовремя в кармане Виталия Викторовича запиликал мобильный телефон. Мусин глянул на дисплей – звонил Петруша. Младший брат, но главный.
Пробормотав соседке: «Простите великодушно», Виталий Викторович отозвался на звонок:
– Да, Петя.
– Здорово, Маргадон. Чем занят? Мусин плутовато скосил глазки на утянутую в гипюр грудь визави, пожал плечами:
– Да так… ничем.
– Кажется, понял. Слушай сюда. У меня для тебя сюрприз. Встречаемся завтра в три у Подольского, я отправлю за тобой машину, пакуй чемоданы для жаркого отдыха, не забудь загранпаспорт…