Раиса Константиновна любовь выдавала как плату за хорошие поступки. Когда сыновья расстраивали её, она могла спокойно заявить: «Сегодня я тебя не люблю».
Выбрав момент, когда Илья останется без присмотра, Марина приблизилась к нему и протянула самую красивую ракушку из своей коллекции:
– Прости меня.
Илья поднял взгляд, Марина смотрела прямо, насквозь прожигая своими прозрачными глазами.
– Ты меня тоже прости.
– Мир? – он протянул ладонь, но ракушку не взял, предлагал скрепить дружбу рукопожатием.
На лице Марины расцвела широкая улыбка, она цепко ухватила ладонь Ильи.
– Мир. И, кстати, я не двоечница. Всего две четвёрки в четверти.
Илья взял ракушку и ухмыльнулся.
– Но прогуливаешь?
– Прогуливаю, – печально согласилась Марина. – Если пороть будут, скажи, что это я тебя завела.
Илья изумлённо уставился на Марину, ожидая, что она улыбнётся, но она, кажется, не шутила.
– Пороть? С чего вдруг меня будут пороть? К тому же мне уже двенадцать лет, кого в таком возрасте порют?
Марина неуверенно пожала плечами.
– Ну, мало ли, – протянула она задумчиво. – Нас папа ремнём лупит, но только за дело. Он нас любит и хочет из нас людей вырастить. И вообще, он прикольный.
– Прикольный, – нехотя согласился Илья.
– А как тогда вас с Димкой наказывают?
– Мама с нами не разговаривает.
– И всё?
– Этого вполне достаточно.
Марина села на скамью, упёрлась подбородком в сложенные на столе кисти рук. Немного помолчав, сказала:
– Пусть лучше порют.
Утро началось со ссоры. Раиса Константиновна вернулась с пляжа и застала своих сыновей в огромной куче гороховых стеблей. Они сидели прямо на прогретой солнцем плитке и увлечённо копались в сочной листве, выискивая спелые стручки. Вскрывали их ногтем и выгрызали молодые горошины зубами. Сёстры Юдины окопались тут же и соревновались в скорости поедания гороха.
Урожай бобовых привёз Счастливчик. Ехал мимо поля, увидел, что горох уже достаточно поспел, и накосил полный багажник прямо со стеблями. Наличие у поля хозяина его мало волновало. В таком количестве он выращивался на корм для скота, и никто его особенно не охранял.
Добычу вывалил прямо посередине двора и щедро развёл руками.
– Налетай, детвора.
Дима и Илья поначалу опасались есть горох таким непрезентабельным способом, но видя, как ловко вскрывают стручки девчонки и как закатывают глаза от удовольствия, решили присоединиться.