– Что ещё произошло в институте? – поинтересовался Павел.
– У всех сотрудников лаборатории изъяли материалы, связанные с экспериментами. А ведь мы были почти у цели и скоро могли остановить распространение апимортоза. Но я всё равно со своим докладом полечу в Красноярск. Я всю ночь готовил тезисы доклада для выступления на конференции, а вот оформить отчёт, как вы просили, не успел. Правда, в тезисах приведены общие положения, а основные данные содержатся в моём отчёте. Я его возьму с собой. Пусть отчёт сырой и написан от руки, но при выступлении на конференции я именно из него буду приводить важные сведения.
– Когда вылетает самолёт?
– Сегодня днём.
Павел задумался. Ведь он тоже летел сегодня дневным рейсом в Красноярск.
– Почему замолчали, Павел Витальевич? Вам плохо? – забеспокоился Печёнкин.
– Нет. Просто подумал о твоём отчёте.
– Да оформлю я его, как положено! Как только вернусь, сразу им займусь, – пообещал Михаил.
– Удачи тебе, Миша!
– Выздоравливайте! Всего вам доброго!
Павел стал готовиться к поездке. Он заказал такси, в кожаный чемодан положил сменное бельё, пять пар носков, несколько упаковок шприцев, ампулы с болеутоляющим препаратом и бутылку дорогого коньяка, который взял в качестве подарка для деда Игната. Затем Павел надел камуфляжную куртку и брюки и вышел из дома.
В зале ожидания аэропорта Павел приметил Печёнкина. Он не стал подходить к Михаилу. Увидев своего начальника в аэропорту, мнительный Печёнкин мог предположить, что Смирнов бежит из Москвы, испугавшись ответственности.
В самолёте Павел занял своё место в середине салона. Сидя в кресле, он увидел проходившего в хвост самолёта Печёнкина. Павел не окликнул его, а Михаил не заметил Смирнова, так как был погружён в свои мысли. В руках у Печёнкина была толстая кожаная папка. Как догадался Павел, в папке находился отчёт.
– Надо набраться терпения. Нам сегодня придётся долго лететь. Вот месяц назад я летал в северную столицу, так не успели мы взлететь, как уже приземлились, – сказал сосед Павла – одетый в синюю куртку полный круглолицый мужчина с короткой стрижкой ёжиком и маслянистыми карими глазами.
Толстяк сразу не понравился Павлу.
– Хочу заметить, что столиц не может быть две. Нет никакой северной столицы. Столица у нас одна – Москва, – сказал Павел.
– Не вздумайте так сказать в Питере, а то вам не поздоровится! – сказал толстый пассажир.