Искусство счастья. Тайна счастья в шедеврах великих художников - страница 2
1668 г., холст, масло, 52 × 45,5 см, Художественная галерея, Франкфурт-на-Майне
Незадолго до того, как Вермеер начал писать эту картину, в истории науки произошли глубокие и драматические перемены. Прежде исследования природы звезд, Земли и жизни считались противоречащими божественному замыслу. Всего тридцатью годами раньше Галилей был осужден за сделанные им открытия и, стоя на коленях, отрекся от утверждения, что Земля вращается вокруг Солнца. Но в XVII столетии научное «curiositas» (любопытство, лат.) больше не страшилось запретов религиозных властей и немилости консервативных гуманистов.
В наши дни научные поиски счастья вызывают иронию у некоторых клириков. Напрасную и лживую иронию. Разве знание химической формулы аромата розы делает его менее утонченным и поэтичным?
Да, мы всегда стремились к счастью. Прошло более двух тысяч лет с тех пор, как философы сделали его главным объектом своих исканий: эвдемонизм – от греческого eudaimonismos, счастье. Целью этой философии было помочь людям приблизиться к более счастливой жизни. С некоторых пор ею активно заинтересовались ученые, дав счастью не столь поэтичное название – «субъективное благополучие». В их глазах оно обладает всеми добродетелями: якобы увеличивает продолжительность жизни, улучшает здоровье, делает людей более альтруистичными…
Художники тоже говорили о счастье и о его вечной тени – несчастье. Поэты, писатели, музыканты создавали произведения, способные вызвать у нас слезы или сделать легкомысленными, доверчивыми и счастливыми. Еще более изощренные живописцы могли взволновать нас, изменить нашу привычную манеру восприятия реальности и опасливого ожидания мгновений счастья, ощущения несчастья. Живопись стала для нас ключом, помогающим открыть тайну счастья, загадочным переводчиком, который говорит образами и метафорами, не прибегая к словам и рассуждениям.
Наш географ тоже пытается разгадать загадку. Он давно думает, рассчитывает, находит, одумывается, замечает, что идет ложным путем… И вот он поднимает голову и поворачивается к свету, устремив взгляд в окно, расположенное слева, как всегда на картинах Вермеера. Он долго размышлял. Им овладело предчувствие, что для его поиска недостаточно науки, труда и ума. Он понимает, что теперь должен впустить в себя нечто интуитивное или эмоциональное. Он догадывается, что решение мучающего его вопроса находится не вовне, не на картах, глобусах или стрелках компаса. В этот момент Истории, когда люди мало-помалу перестают верить в то, что рай находится на Земле или на небе, вермееровский географ смутно ощущает, что этот рай, путь к которому он ищет, существует в нем самом…