– Дык ведь это, Искандер, – голос слегка изменился – ты конечно в авторитете и все такое. Мы тебя все оченно уважаем. Только вот насчет того как допрос вести – это уж мы сами разберемся. Тем более, что Совет так и не принял решение о запрете пыток. А этот типаж оченно подозрительный. Каким-то образом смог пройти сквозь патрули гвардейцев. Про Воронцова тут шнягу прогнал. Мол он у какого-то барыги чалился с другими и помог ему с побегом. А мы же все видели как его бомбой разорвало, когда на турецкую облаву на перевале нарвался.
– Подыми его, сейчас разберемся.
Меня рывком сдернули с пола и усадили на стул. Я, сощурившись, посмотрел на говорящего, чей голос показался до боли знакомым.
– Вот так встреча! Камиль! Развяжите его немедленно!
Я смотрел на говорящего все еще не веря своим глазам. Искандер. Мой бывший одногрупник. У которого я когда-то увел девушку. А потом дрался с ним из-за нее. И с которым в итоге подружился. Когда Амина бросила и меня. Эх, как же мы напились тогда с ним.
– Так вы значит знакомы, – Жабров снял кожаный передник и закурил.
– Знакомы, – бросил Искандер, помогая освободиться мне от веревок, – я за него ручаюсь.
– Это хорошо, аркадаш. Только это ведь не означает, что его не могли завербовать и забросить к нам. И ежели потом выяснится, что он совсем не тот, кого ты знал раньше, сам понимаешь…
Искандер пристально посмотрел мне в глаза. Я вкратце рассказал всю историю, опустив некоторые подробности.
– Я его заберу к себе. Под мое личное поручительство, – Искандер помог мне встать и, придерживая, повел к выходу.
– Якшы, Искандер, забирай. А вечером на Совет вместе с ним придешь, – Жабров зло усмехнулся, – там и поглядим что стоит твое слово.
***
– Воронцов классный был мужик. А знаешь чем он до всего этого занимался? – Искандер достал бутылку масандры и разлил по пиалам, – историю преподавал в Севасте. В военно-морской академии. Ну а когда началось… Вначале как и все ходил на митинги. Статьи писал в интернете. Пока его квартиру с женой и внуками не взорвали. Потом пропал на полгода.
Искандер замолчал и поднял пиалу.
– Давай не чокаясь. Светлая память ему.
–Амин!
Я оглядел крохотную каморку Искандера, где мы сидели. Узкий топчан, портрет Гаспринского, стопка книг в изголовье вместо подушки, пара охотничьих ружей в углу. Тусклый свет лампочки выхватывал из полутьмы надписи арабицей на стенах.