– Ты как? Готов?
Крыса задрала морду, ощерилась.
Путник ухмыльнулся в ответ:
– Ну и ладно. Кто тебя
спрашивает‑то.
Тварь попыталась укусить протянутую
руку, но получила такой щелбан, что закатила глаза, позволив
хозяину беспрепятственно отцепить чулок от седла.
Небрежно помахивая крысой, путник
подошел к благоговейно ожидающей его у крыльца толпе. Подбросил на
ладони врученный мешочек, заключил, что если и недоложили, то пару
монет, но пересчитывать ради них лень. Потом проверит и, если что,
в следующий раз напомнит.
Кивнув и спрятав плату, путник резко
посерьезнел. Вышел в центр двора, распростер руки и начал медленно
поворачиваться на месте, будто флюгер, ищущий ветер. Полуприкрытые
глаза быстро‑быстро двигались под веками, в щелках были видны
только белки.
В одну сторону, потом в другую. Снова
по солнцу, но на сей раз хватило полуоборота.
– Туда.
Путник открыл глаза и уверенно
двинулся к хлевам и дальше, по уходящей в поля дороге. Весчане
овечьим стадом семенили следом, со страхом и надеждой таращась на
«вожака».
– Вот отсюда и повернем, –
наконец заключил тот, остановившись в ромашковом озерце у
обочины. – Э‑э‑э нет, так не пойдет! Ну‑ка разойдитесь! Чтобы
ближе ста шагов ни одного человека не было.
Толпа поспешно втянулась обратно в
веску, как червяк в нору. Путник наклонился, сорвал травинку.
Пожевал сочный белый кончик, сплюнул. Взял крысу обеими руками
посредине туловища, поднес к лицу. Жесткая кожа оплетки не давала
твари изогнуться и цапнуть мучителя, а то, что с ней собирались
сделать, крысе явно было не по нутру – хвост бешено крутился, зубы
щелкали.
– Не сопротивляйся, –
дружески посоветовал путник. – И мне труднее, и тебе
больнее.
Внешне ничего не изменилось. Не было
ни громов, ни молний, да и вообще белые облачка как плыли реденько
по небу, так ходу и не прибавили. По‑прежнему колыхался над землей
раскаленный воздух, трещали кузнечики да сватался к солнцу
жаворонок. Только пронзительно запищала крыса, и словно рябь по
траве пробежала, на миг позолотив колоски.
Но путник опустил руки и довольно
улыбнулся.
* * *
В лесу было еще жарче, чем на опушке
– там хоть ветер по полю гуляет, а тут как в закрытой печке.
Рубашка на Рыске мигом взмокла, девочка жадно хватала ртом горячий,
с привкусом прели, воздух.
Топот и крики приближались. Для
мальчишек это была всего лишь забава, они не шибко рвали жилы,
успевая и постучать палками по стволам, и поорать дразнилки. Рыска
же мчалась как одуревший от страха зайчонок, не замечая ничего
вокруг и держа в голове только цель: дом.