Идти недалеко – из одной комнаты, заваленной образцами минералов и завешанной картами (тут же и дээспэшная, под орех, румынская кровать на двоих), – в другую, как бы гостиную (потому что там стоит телевизор и постелен азербайджанский ковер, а в остальном – те же минералы и карты).
– Штейн, – сказал Штейн.
– Михаил Семенович, – зашуршал в трубке неживой голос. – Рекомендуем вам немедленно прекратить вашу работу.
– Какого черта?! – возмутился профессор. – Кто говорит?
– Говорят из больницы Алексеева, – прошелестел угрожающе собеседник. – У нас тут проходит реабилитацию один из ваших коллег…
– Вам меня не запугать! – заорал Штейн. – Слышите?! Вам меня не запугать!
В трубке тихо засмеялись.
Алиса, которая под аккомпанемент телевизора строила из томов Большой Советской Энциклопедии тридцать пятого года выпуска домик для своих кукол, перепуганно уставилась на деда огромными синими глазами.
– «Москва выступает категорически против введения санкций в отношении КНДР, – заполнил тишину телевизор. – Народ Северной Кореи имеет полное право развивать мирную атомную энергетику. Пхеньян неоднократно доказывал свою приверженность мирному процессу и является надежным и предсказуемым партнером, – говорится в заявлении российского МИД».
«Да что же это такое-то? – досадливо подумал Штейн. – И эти тут еще продолжают… А наши-то, главное! Наши-то куда лезут… Нашим-то это зачем?»
– Михаил Семенович, – позвал его голос. – Если вы вздумаете куда-нибудь с вашими бумагами идти, мы за вами сразу «неотложку» отправим.
– Не запугаете! – сказал Штейн.
– Запугаем, – заверил голос.
И гудки.
– Дедушка, – Алиса притронулась к его колену, – у тебя все хорошо?
– Не знаю… Не очень.
Штейну не хватало сил даже подняться с кресла у телевизора.
– «У пенсионерки Нины Николаевны, – камера поехала по просторной трехкомнатной квартире, – жизнь налажена. Но в этом месяце ее пенсия будет повышена на семь целых и три десятых процента, и все станет еще лучше», – перед объективом предстала румяная и подтянутая старушка, гоняющая чаи на милой и уютной кухне.
– Дедушка, – серьезно произнесла Алиса, – у меня к тебе вопрос. А почему в телевизоре все такое яркое? И почему всегда у всех все хорошо? Так разве бывает?
– «В этом году ассигнования на науку увеличатся на семнадцать процентов, – тут же пообещал ящик. – Наш корреспондент Иван Петров заглянул в научный центр в Королеве и ознакомился с новейшими технологиями! Тут гагаринскую центрифугу используют для лечения болезней позвоночника…»