Все чаще Эстер ловила себя на мысли, что это происходит не с ней, что это лишь сон, но каждый вечер, все начиналось по новой.
Она пыталась воззвать к тому человеку, который когда то ради нее пересек тысячи миль, ловил каждый момент, находясь вместе с ней. Который смотрел с ней в одну сторону и поддерживал ее. Она пыталась, как то отвлечь мужа, поговорить о планах на будущее, но в ответ получала, либо засаленное: «отвали», либо ехидную улыбку.
Эти мысли быстрым потоком, словно воды, большой реки проносились у нее в голове, пока не были прерваны.
– Чего ты молчишь? – шипяще произнес Уилл. Позади Эстер хлопнула дверь в детскую. Глаза Уилла были красные, от недосыпа и постоянного употребления алкоголя. – Или тебе рассказать, чего я навидался, пока ты тут прохлаждаешься?
Уилл резко встал из-за стола, и направился к холодильнику. Эстер, рефлекторно сократилась, боясь, что он ударит ее. Пустая бутылка стояла на столе. Минутное замешательство. Тихое тиканье настенных часов, было уже без четверти 9.
Эстер подумала, что с минуту на минуту придет ее мать и заберет Сью, а она сможет собрать все необходимые вещи, когда уснет Уилл и исчезнуть из его жизни, раз он так этого хочет.
– Вздумала она мне рассказывать, как мне называть этих выродков. – бубнил себе под нос Уилл, копошась в холодильнике, он разломил палку колбасы пополам и начал жадно есть одну часть, вторую, резким движение кинул обратно в холодильник, от чего там загромыхало.
Он выпрямился и закрыл холодильник. Его взгляд блуждающе пытался упереться, во что то статичное, а его самого слегка покачивало. Уилл жадно кусал колбасу, ошметки падали на пол, вся борода была в небольших крошках.
– Уилл, послушай, давай не будем об этом. Я не права. Давай пойдем спать. Тебе завтра рано вставать. А ты не отдохнешь. – тихо проговорила Эстер, сложив ладонь в ладонь.
Но он будто и не слышал ее.
– На прошлой неделе… – он стоял, смотря в окно на кухне, рядом со столом. Впервые за несколько недель, он, что-то рассказывал Эстер. Вид у него был довольно удручающий: кусок колбасы в руке, грязная борода, мутный взгляд, взъерошенные волосы, старая растянутая майка и семейные трусы. – у нас был вызов. Ничего необычного. Поступила наводка, что в доме, замечена повышенная вибрационно-звуковая активность. Наши приборы уловили довольно большой источник. Оцепили здание, черный ход, парадная, крыша. Пошел первым наш психолог, Джордж, он обычно идет первым, и что бы не вызвать реакцию разговаривает, мы только пугаем, а этого не нужно. Он пытался ее уболтать, что бы ни навредить никому. Постучал в дверь и зашел, та была не заперта. Я заходил следующий, через минуту. Но я опоздал… – нижняя губа Уилла затряслась. Он молчал пару секунд, после чего продолжил с легким надрывом. – Я слышал его шаги, его голос, ничего необычного. Как вдруг резкий звук и земля у нас под ногами начала трястись. Потом резкий залп, часть боковой стены обвалилось, я вбежал внутрь, пробежал по коридору в большую комнату, ружьё с шокером было наготове, но то что я увидел… Маленький мальчик сидел в дальнем углу комнаты, а противоположная стена была словно выбита, ровным кругом, и лежала на лужайке чуть дальше, а по всей комнате были разбросаны останки Джорджа, и по всей видимости, семьи мальца. Их всех словно разорвало на ровные кусочки, будто кто-то пошенковал. А мальчик лишь тихо плакал в углу. Он поднял на меня глаза. В этот момент из-за моей спины послышался несколько хлопков, пули с транквилизатором и шокерные пластины уже впились в его лицо. Я не знаю, жив он или нет. Но знаю точно, что Джордж мертв на 100% и семья мальчика мертва. А знаешь почему? – перешел на крик Уилл. – Потому что я помедлил, нужно было сразу его пристрелить. А не рассуждать о правильности происходящего. Так что не смей меня учить! А то я быстро вышибу эту дурь из тебя!