В лаз я бы прошёл, но для этого нужны верёвка и фонарь.
К бабушке Аньы я вернулся к вечеру и попросил Пичи поискать десять метров верёвки и фонарь. Сам поставил на зарядку смартфон, чтобы он не подвёл, когда придётся делать снимки. Бабушка принесла мне травяного чая. Я почти заснул.
– Вот ты спрашивал про горицвет… – Голос бабушки усыплял. – А я тебе так скажу: не травой сердце лечат, а прощением. Обида – тяжёлая ноша, непосильный груз.
– Да-да-да… – пробурчал я в ответ. Мне казалось, что надо мной наклонилась сейчас моя бабушка, и это она снова повторяет и повторяет мне слова о прощении.
Я спал, и мне снились человеческие кости, утонувшие в грязи. Они торчали из земли между корнями деревьев. Сон был похож на древнее пророчество: кости вдруг стали соединяться друг с другом, обросли плотью и жилами, покрылись кожей. Люди ожили. «Открою гробы ваши и выведу вас».
Проснулся я оттого, что мне не хватало воздуха; отдышавшись, я огляделся. Бабушка Аньы и Пичи смотрели на меня.
– Надо идти, – сказал я.
– Полночь уже, темно. – Бабушка Аньы гладила меня по голове.
– Так и там тоже темно.
– Я с тобой, – попросилась Зарина, – у меня есть фонарь.
Пичи надела налобный фонарь и включила свет, ослепив меня. Я возразил:
– Не хочу я тебя брать с собой.
– Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожа-а-а-а-алуйста.
– Хорошо. Вместе пойдём.
Бабушка Аньы проводила нас до ворот и добавила:
– Не стала бы я доверять Айрату. Странный он человек… Когда в деревню пришёл, молодой был, неженатый. Взял в жёны мою подругу, а через год она пропала – насовсем, следов не нашли. Милиция его арестовала, но позже отпустила. Много слухов ходило вокруг её пропажи.
Возле скалы горел костёр.
– Это Булат. – Зарина замедлила шаг.
Нас заметили, поэтому скрываться уже не имело смысла. Мы подошли ближе. Парни встали полукругом.
– Эй, журналист…
Я приготовился к драке.
– Спасибо, что не сдал нас, – сказал Булат. Я выдохнул.
Булат предложил выпить с ним мировую, но я отказался – хотел остаться в здравом уме.
– Если выпью мировую, то признаю, что злился. Но зла я на тебя не держу.
Такой ответ устроил всех.
Мы с Зариной ушли в сторону скалы, и я нашёл куст, к которому ранее привязал кусок полиэтиленового пакета из кучи мусора под скалой. За кустом зияла чёрная дыра. Густая тьма выплеснулась на луг и распространилась вдоль скалы, по всей пойме реки и дальше, над водой. Костёр Булата сильнее распалился, вокруг него скакали тени. Пляшущие человечки показались мне участниками языческого ритуала предков. Я вдруг подумал, что на танцполе в Доме отдыха тоже совершаются ритуальные танцы.