В итоге всё, что я мог делать – это лежать на земле и дышать,
дышать, надеясь, что мне всё же полегчает. Рядом был какой-то шум,
который мне никак не удавалось интерпретировать. Спустя ещё пару
минут лежания я, наконец, пришёл в себя настолько, чтобы начать
воспринимать окружающую реальность. Итак, я лежу на голой земле…. Я
лежу на голой земле? Какого чёрта? Как я тут оказался, что я тут
делаю? Так, вспоминаем, как я потерял сознание. Я помогал своему
другу с физикой, потом возвращался домой, вернулся домой… или не
вернулся? Всё путалось в голове, как будто меня чем-то опоили или…
да, вот оно. Я вспомнил, как меня схватили сзади и прижали к носу
тряпку с какой-то гадостью. Что это было? Новокаин? Эфир?
Хлороформ? Последнее вряд ли, от него так быстро сознание не
теряют. Но тогда…
Тогда, выходит, что меня похитили! Кто, зачем? Конкуренты
родителей по бизнесу? Вряд ли, частная торговля косметикой – не та
сфера, а у моих родителей в бизнесе не такие обороты, чтобы
какие-то проблемы решать с таким риском вляпаться в проблемы с
законом. Может, из-за моих способностей? Более вероятно, но где же
я тогда умудрился засветиться? Всю жизнь я был гиперосторожен, а уж
последний хвост подчистил настолько чисто, что никто и догадаться
был не должен. И всё же, выходит, что догадались?
Нет. Догадками я ничего не добьюсь. По-хорошему надо
использовать свой дар, но сейчас мне этого делать не хотелось. Для
его стабильной работы всё-таки требуется быть в относительно
устойчивом сознании с запасом жизненных сил, а сейчас моё состояние
этим критериям явно не отвечало. Лучше послушать, что говорят те,
кто находится рядом. Тем более, что из непонятной белиберды их речь
внезапно стала вполне распознаваемой…
- Ну и скоро эта туша очнётся? - спросил первый голос, грубый,
рычащий, нетерпеливый. Воображение сразу нарисовало огромного
качка, наверняка лысого, с татуировками и рожей, с которой только и
делать, что драться по десять раз на дню.
- Поверь, это ещё не туша. Когда мы искали претендента три года
назад, я там такого насмотрелась – вот это были действительно туши.
По сравнению с ними он ещё может называться стройным. Кстати,
Райлисс, что ты в нём такого почувствовал? – спросил второй голос.
Этот голос был женский, холодный, расчётливый, чуть равнодушный.
Воображение услужливо нарисовало высокую стройную брюнетку, которая
в лучших традициях сильных и независимых разочаровалась во всех
мужиках и теперь вертит ими так, как ей угодно.