- Как вы думаете, что это могло быть? Здесь мои способности меня
подводят. Может, какие-то мифы или легенды о чудовище, обитающем
глубоко внутри?
- Тебе невероятно повезло, что ты оссстался жив, - тихо
проговорил Сайраш, - мои предки называли это Плотью Мира или
Сссердце Авиала. Оно даёт жизнь всссему, что живет в Авиале. Но
встречаться ссс ним сссмертельно опасссно. Никому неизвестны
ссслучаи, когда кто-либо выживал после такого и оставался в здравом
разуме. Ты первый сссчастливчик, кому это удалосссь.
Затем я рассказал им, какая между нами встала преграда, и как я
придумал способ её обойти. Когда я упомянул Аштиахари, гном, до
этого молчавший, подскочил и хрипло переспросил:
- Да это просто невозможно! Не может такого быть, Аштиахари
поклонялись давно и мои предки в том числе. Не может это быть
правдой!
- Остынь, Геред. Он не врёт. Я чувствую это, - умиротворяюще
пробасил Воррт.
- Могу я спросить, как? – заинтересованно обратился я к
нему.
- А сам выяснить не можешь? – лукаво ответил орк.
- Могу. Но я и так растратил много сил сегодня. Если потрачу
силы еще и на это, то усну прямо здесь, и фигли вы меня
добудитесь.
Хмыкнув, Воррт пояснил:
- Такими татуировками награждают тех, кто, по мнению совета
старейшин, самым лучшим образом проявил себя во время обучения. У
каждого орка – своя уникальная татуировка. Моя мне, например,
позволяет не вестись на иллюзии и чувствовать ложь. Кстати, а у
орка из твоей группы есть татуировка?
- Да. Два паука на щеках.
- А его, часом, не Дхасс зовут?
- Верно, - удивленно подтвердил я, - вы знакомы?
- Немного. Но мы отвлеклись. Ты остановился на том, что узнал
секрет пентаграммы, которая как-то должна была помочь вам победить
гарантюг. И?
Дальнейший мой рассказ неоднократно обвинялся в
нереалистичности, и лишь многократные заверения Воррта убедили всех
в том, что это правда. Затем я рассказал, как получил свою магию, с
какими трудностями столкнулся, упомянул шкатулку мага крови, и…
остановился. Я не стану рассказывать им историю Райлисса. Это
лишнее.
- Ну так а что было потом? – с нетерпением спросил меня один из
людей, его звали Онсон.
- А потом было то, что я вам рассказывал с утра. Только вместо
разбойников это были… Молчаливые Сёстры.
Дальнейшая реакция меня в принципе не удивила. Глаза у всех
сузились, и в них появилась затаённая ненависть.