Одним большим грузом боль легла мне на живот, и у меня потемнело в глазах, не хватает воздуха, вокруг все чёрное.
Микеле
Попрощавшись с Патрицией, мы заехали домой к семье Герра для соблюдения традиций. На Изабелле не было лица, она сразу ушла наверх по приезде домой. Витторио и его жена держались достойно, принимая соболезнования.
– Когда мы уже уедем отсюда, сколько можно тут торчать, – проворчал Данте, чувствуя себя не в своей тарелке, слишком живой для того, чтобы стоять здесь, среди скорби других людей.
– Столько, сколько того требуют правила, Данте, – ответил я, раздражаясь.
– Разве не мы устанавливаем правила?
– Это давние традиции, Данте, а теперь заткнись.
К нам подошла младшая дочка Витторио и, уставившись на Данте, спросила его:
– А правда, что все после смерти попадают на небо?
Данте посмотрел на меня, затем на неё и, вздохнув, присел на корточки рядом с ней.
– Это правда, красавица, не стоит расстраиваться, твоя сестра попала в рай. – Он прикоснулся к её щеке.
– Моя сестра Белла сказала то же самое. – Она вытерла слёзы со своих зелёных глаз.
– Она правильно сказала, а теперь иди к маме.
Она развернулась и ушла менее расстроенная, чем была.
Я посмотрел на него с удивлением. Это не было похоже на Данте, обычно он был засранцем, как и Тони, как и я.
– Что? – спросил он у меня. – Она ещё ребёнок, не хотел её расстраивать.
– Конечно, – сказал я.
В ответ он только цокнул.
– Пойду подышу, Тони курит снаружи, – сказал он и вышел.
Я отошёл наверх и набрал номер одного из наших камористов, Пьетро Конте. Он вёл наши дела в Сан-Луке и должен был предоставить мне отчёт о проделанной работе.
– Слушаю, босс, – он ответил после первого гудка.
– Ты всё подготовил, Пьетро?
– В течение часа всё будет у вас на почте, босс.
– Хорошо, не затягивай, мне нужно просмотреть это сегодня, – сказал я, идя по коридору.
– Всё будет в срок, Микеле. Ты же знаешь, как я серьёзно отношусь к работе.
– Знаю, поэтому ты и управляешь нашими делами в родном городе.
Пьетро был отличным командиром и хорошим убийцей, первоклассным снайпером с железным характером. Именно он подходил для работы в Калабрии.
– Это большая честь для меня, Микеле.
Я услышал глухой удар, похожий на то, что кто-то упал.
– Я перезвоню, Пьетро.
Я положил трубку. Шум был из спальни покойной, кроме Беллы, там никого не могло быть.