– Красноярская?
– У Паши… У него большой интерес в Красноярске был, алюминий там, золото… Все, что плохо лежит…
– Главное, что красноярские хорошо лежат, – хмыкнул Буян.
– А в Тамбове у этого Паши интересов не было? – спросил Казимир.
– Да нет вроде…
– А то с тамбовскими ну его в пень… Да и в Красноярске ребята серьезные… А охрана у тебя, Ширман, хреновая. Была.
– Ну, теперь вы моя охрана.
– Значит, лимон зеленью, говоришь? И по полтиннику штук на брата, да?
– Э-э… Пол-лимона! – встрепенулся Ширман.
– Да нет, брат, говна вокруг тебя на миллион. Ну, ты сам посуди! Охраны у тебя нет, опереться тебе не на кого… Где твоя мусорская крыша?
– Ну, крыша-то есть…
– Это не крыша, это волосы на… На одном месте. У бабы. Место прикрывают, а от мужиков не защищают.
– Мы с Эдуардом Анатольевичем на полмиллиона договорились.
Ширман приложил руку к груди, то ли сердце забарахлило, то ли жаба душит.
– В таких делах, брат, последнее слово за мной. При всем уважении к Эдуарду Анатольевичу.
– Ну, я не знаю…
– Что ты не знаешь? – напирал Казимир. – Я еще не знаю, на кого мы там сейчас завязались, но предъява нам точно будет. Да и мусора на шею сядут, завтра мы уже в розыске будем. Нам оно нужно?
– Ну хорошо… Но это если со мной ничего не случится в течение месяца.
– Опаньки! То две недели, то месяц! – хлопнул в ладоши Казимир.
– Ну, если полмиллиона умножить на два, получится месяц…
– По рукам?
– Договорились, – сквозь зубы процедил Ширман.
Казимир велел Шмелю остановиться. Из машины он выходил, вынимая из кармана свой любимый телефон. Не хотел он говорить с Котлом в присутствии посторонних.
Арсений также должен был выйти из машины, чтобы наблюдать за обстановкой: нельзя в такой ситуации уподобляться слепым щенкам. Но именно таким щенком он себя и чувствовал: вцепился в Сирену, как в мамкину сиську, и ничего другого не хотел больше видеть. И она пригрелась у него на коленях, как котенок – сомлела, притихла.
– Сирена, ты как там? – спросил Ширман, с силой вдавив локоть в плечо Арсения.
И тесно ему, и нервы шалят. Арсений знал, чем помочь. Один точный удар по шее мог успокоить Ширмана надолго, но не мог Арсений делать резких движений с Сиреной на коленях.
– Хорошо… – тихо сказала девушка. И чуть более громко добавила: – А если не отвезут в бордель, будет еще лучше.