– Может ты мне еще скажешь, за что именно я должен извиниться?
– Это не важно, просто извинись, если это его осчастливит.
– Сир, я не унижусь до подобного, – сказал Д’Артаньян.
– Просто не вмешивайтесь, – сказал Лукас. – Финн, скажи, что ты сожалеешь, ладно?
– Хорошо, я сожалею. Я приношу свои извинения.
– Мне кажется, что вы неискренни в своем извинении, – сказал Д’Артаньян.
– Пожалуйста, примите его извинения, месье, – сказал Лукас. – Это не только покончит со всем этим делом, но и чудесным образом поможет моему пищеварению.
– Я ничего не понимаю, – сказал Д’Артаньян. – Ваш друг явно не хочет извиняться, но извиняется. И хотя он не искренен в своих извинениях, он поступает так, как вы хотите, чтобы избавить себя от дуэли со мною. Похоже, я так и не смогу получить удовлетворение. Вы ставите меня в самое невыгодное положение, месье.
– Я только хочу избежать ненужного кровопролития, – сказал Лукас. – Все это было чистым недоразумением. Никто никого не хотел оскорбить.
– И все же оскорбление было нанесено. И я не могу напасть на человека, который не собирается доставать свою рапиру. Это было бы недостойно и бесчестно. И все же честь должна быть удовлетворена.
Хозяин трактира выглянул из-под стола.
– Будет ли честь удовлетворена, если мы подеремся на кулаках? – спросил Финн.
– Это будет очень необычно, – сказал Д’Артаньян, – но я не представляю иного выхода из этого затруднительного положения.
– Тогда договорились, – сказал Финн. – Устроим дуэль на кулаках.
– По рукам, – сказал Д’Артаньян.
Он начал снимать свою перевязь, когда Финн вломил ему прямо между глаз.
Удар отбросил его на несколько футов, и он основательно шмякнулся на пол. Хозяин трактира нырнул обратно под стол. Д’Артаньян покачал головой, оглушенный.
– Для такого маленького наглеца он очень неплохо держит удар, – сказал Финн. – Я так укладывал парней раза в два больше него.
– Это было совсем неспортивно с вашей стороны, сир, – сказал Д’Артаньян, поднимаясь на ноги.
– Драка – не спорт, сынок, – сказал Финн. – По крайней мере, там, откуда я родом. Ты либо побеждаешь, либо сливаешь, и я предпочитаю первое.
– Да, очевидно, что вы не джентльмен, – сказал Д’Артаньян. – В Гаскони мы не бьем человека, который смотрит в другую сторону.
– Что ж, я смотрю на тебя, – сказал Финн. – Можешь бить меня со всей дури.