– Взгляни-ка сюда, – пробурчал Кёрли Канвас, заведующий хозяйственной частью Всемирного экспресса, окинув Флинн орлиным взглядом. – Ты не рада, – определил он.
Флинн зажмурилась. Пока Кёрли осматривал имеющуюся в наличии сине-зелёную форму, она сидела на трёхногом стуле в хозяйственном вагоне, разглаживая углы потрёпанной открытки.
– Нет, я рада, – солгала Флинн и сама услышала, как неблагодарно прозвучали её слова. В своей семье Флинн привыкла донашивать за кем-то старую одежду. Но мысль, что придётся надевать поношенные вещи чужих людей, вызывала дискомфорт, словно масляная плёнка на коже.
Однако выбора у Флинн не было, и она это понимала. Лучше стать ученицей Всемирного экспресса с опозданием, чем не стать никогда. И вот она жила здесь, в мчащемся по рельсам интернате, увлекаемом мощным паровозом.
Всего две недели назад Флинн без билета вскочила в поезд, чтобы найти исчезнувшего сводного брата. Всё оказалось совсем не так просто. Билет она за это время получила, но легче от этого, к сожалению, не стало.
– Радость выглядит по-другому! – Заведующий хозяйством сунул ей под нос какую-то линялую рубашку. В носу у Флинн, как в химическом опыте, смешались тяжёлый запах порошка от моли и напоминающий о лете аромат «Самого благоуханного стирального порошка Генриетты».
Несколько секунд она рассматривала рубашку с таким видом, словно та была соткана из чистейшего произвола и позора.
– Но она же в полоску! – сникнув при виде этого старья, сказала Флинн.
Рубашка и правда была в полоску. Золотую и сине-зелёную, от воротника до нижней кромки. Неприятность заключалась в том, что девочки носили форменные рубашки в мелкий горошек, а в полосатых ходили мальчишки.
– Хм, – буркнул Кёрли. Это был нескладный человек с обезображенной половиной лица и рыжими с сединой волосами. Бессменный запятнанный халат придавал ему вид то ли автомеханика, то ли сумасшедшего учёного. – Это что, проблема? – спросил он. По его жёсткому стальному взгляду Флинн поняла, что не стоит создавать проблему из рубашки. Она и сама знала, что она высокая и несуразная. Широкие джинсы, старые клетчатые рубашки Йонте и грубые ботинки делали Флинн ещё больше похожей на тщедушного мальчишку. Сине-лилово-золотистые растрёпанные волосы и невыразительное лицо ничего не меняли. А золотистые глаза под тяжёлыми веками ещё никогда никого, кроме Фёдора Куликова, кочегара Всемирного экспресса, не впечатляли. Даже её новых друзей Пегс и Касима.