Андрес развел руками.
– Понимаешь, я заехал в промежутке к Силтнику домой, решил переговорить и с сыном, узнал, что матери дома нет, и быстренько махнул туда… правда, она все равно явилась, но не сразу, я успел перемолвиться с парнем несколькими фразами… Так вот, нередко случалось, что Силтник приносил оружие домой, постреляет в тире после работы и едет к себе, порой пистолет оставался в квартире по нескольку дней, иногда он просто забывал о нем. И поскольку письменного стола у него не было, так же, как и кабинета, ни к чему, он ведь дома не работал, соответственно никаких запирающихся ящиков, тем более сейфа. Так что лежало оружие либо в ящике комода в гостиной, либо в тумбочке возле его кровати. И все домашние, да и не только домашние, об этом знали. И взять его мог кто угодно, хоть дочкин приятель, хоть сын…
– Ладно, сын! – возмутилась Диана.
– Я же не говорю, что он убил, – возразил Андрес. – Кстати, когда я поинтересовался, трогал ли он когда-нибудь отцовский пистолет, он заявил, что нет, но по глазам вижу, врет. Конечно, трогал! Небось дружкам своим демонстрировал, как ловко стреляет, он ведь тоже умел, как и все в доме. Ох уж эти энтузиасты! Я Силтника имею в виду. Какого черта надо было всех вокруг стрелками делать!.. Между прочим, эти, сына дружки, тоже захаживали. И самого Силтника приятели…
– Ты, по-моему, увлекся, – остановил его Калев. – Ближе к делу. Кто и что мог вообще, это беллетристика, а конкретно… В понедельник, как ты сказал, пистолет был у Силтника, если он и лежал дома, то недолго, максимум два дня.
Андрес заметно смутился.
– Это верно, – признал он.
– И кто в эти два дня туда заходил? – поинтересовался Калев. – Вряд ли столько народу, сколько ты расписал, дружки там, приятели, родня…
– Ну, дружки могли и быть, – возразил Андрес. – Правда, парень утверждает, что никого в эти дни в дом не приглашал. Мать тоже ребят из его компании не видела, но она ведь не караулит квартиру целыми днями. Словом, точно в квартире были сама Мерле, сын, приходили, как я уже говорил, в понедельник вечером дочь с хахалем. У хахаля, кстати, есть алиби, он мне сразу сообщил, что был у родителей, стул у них сломался, мать попросила починить, он и чинил. С трех часов дня якобы. Отец был на работе, он подвизается в одной из этих разбойничьих шаек, Таллинавеси, кажется, так что получает достаточно, чтобы мать прохлаждалась на полставки. Библиотекарем в школе, в три уже дома. Однако такие семейные алиби мне больше подозрительны, чем их отсутствие. И тем не менее, опровергнуть их очень трудно, сам понимаешь, родители костьми лягут, но сыночка или доченьку прикроют. Такие пироги.