Бум.
Бум.
Бум.
Большинство детей любят бить друг друга. Но не я. Я хочу вредить только себе. Я не чувствую боли в сердце, когда ощущаю ее в теле. Простая математика и довольно хорошая сделка.
Шишка упала мне на голову. Я прищурился. Моя тупая соседка Луна сидит на тонкой ветке рядом с домиком на дереве, подбрасывая в руках еще одну шишку и размахивая худыми ногами.
– За что? – Я вытаскиваю один наушник.
Она кивает головой, предлагая сесть рядом с ней. Я не двигаюсь. Она машет рукой.
– Не-а. – Я пытаюсь собрать побольше слюны, чтобы сплюнуть.
Она приподняла бровь – ее способ спросить, что случилось. Луна – надоедливая, но только со мной. Хреново.
– Вон украл мой велосипед, – заявил я.
Я бы выбил все дерьмо из моего так называемого лучшего друга Вона, если бы был уверен, что не убью его случайно. Он сказал, что хочет вывести меня из себя. «Выйди из своей зоны». Что бы это ни значило. Что еще за зона? Да что он знает обо мне? О злости? Его жизнь идеальна. Его родители здоровы. У него даже нет надоедливого младшего брата, такого как Лев.
Луна бросила вторую шишку. Но в этот раз я ее поймал, замахнувшись рукой, как настоящий игрок в бейсбол, и бросил в нее, но специально промахнулся.
– Я сказал нет.
Она достала третью шишку (они хранятся в шалаше на случай, если на нас нападут, чего, если честно, ни разу не случалось) и устроила настоящее шоу, бросая ее в меня.
В конечном счете я сорвался:
– Ты такая тупая.
Она моргнула.
– Прекрати на меня так смотреть!
Еще раз моргнула.
– Черт возьми, Луна!
Меня не волнует, что там говорил Вон. Я никогда не хотел целовать эту девчонку. Помоги мне боже, если она попросит меня об этом.
Я забрался на качели из колеса, а с них – в шалаш. Вон считает, что он слишком крут для шалашей. Хорошо. Это еще одна наша с Луной вещь, которая его не касается.
Луна спрыгнула с ветки, прокатилась по земле, подпрыгнув, как ниндзя, и с довольной улыбкой стряхнула с себя пыль. А потом она побежала прямо на улицу. Быстро.
– Ты куда? – закричал я, будто она бы ответила.
Я наблюдал за уменьшающимся пятнышком ее спины. Мне всегда грустно, когда она уходит.
Это все было так тупо. Я не знал никого, кто мог бы уговорить Вона хоть что-то делать. А Луна в принципе не разговаривала. Плюс я не нуждался в ее помощи. Я ушел от Вона потому что, если бы остался, он получил бы то, чего так добивался – грязную драку. Я не такой, как он. Постоянно злить родителей – не цель всей моей жизни.