– Что скажете своим детям, товарищ капитан, когда домой вернетесь? Вы ни разу в сторону немцев не выстрелили!
Гайворонский побагровел и пулей выскочил из столовой. Леня Тихонов, друг, покрутил пальцем у виска. Богданов сам понимал, что сморозил. Что его разобрало? Может, иконостас из орденов на груди особиста? У Богданова орденов хватало, но у капитана больше. А ведь Богданов летал чуть ли каждую ночь…
Капитан отыгрался скоро. Богданова сбили, он сел на вынужденную в немецком тылу. Коля Сиваков погиб – снаряд малокалиберной зенитки разорвался у него в кабине. Богданов в одиночку пошел к своим. Тыл кишел немцами, добираться к своим в форме и с документами даже думать было нельзя. В ближней деревне Богданов оставил все, кроме пистолета. Старик, принявший форму и документы (особенно жалко было орденов), дал взамен промасленный комбинезон и бумажку, где говорилось, что предъявитель сего служит у немцев на железной дороге. Одежда и бумажка принадлежали покойному сыну деда – тот умер от тифа. Богданов запомнил название деревни, фамилию старика и потопал к фронту. Пришлось прятаться в лесах, отстреливаться от полицаев (одного убил, остальные отстали), к своим вышел только на четвертый день. Вот тут Гайворонский и взял его в оборот. Дело шил серьезное – измена Родине, пахло не штрафбатом – расстрелом. Филимонов, золотая душа, выручил снова. Послал в тыл По-2 – экипаж Лени Тихонова вызвался добровольно. Ребята ночью сели у деревни, забрали у деда форму и документы Богданова, заодно привезли письменное объяснение старика. Рисковали, конечно, но сделали как надо. Капитан скрипел зубами, но Богданова выпустил. Расстались они плохо. Богданов понимал: в следующий раз не повезет.
Богданову дали новый самолет, но летал он теперь как связной и транспортник. Никто не хотел к нему штурманом. Летчики – народ суеверный, три убитых штурмана у пилота – достаточное основание не спешить занять их место. Богданов злился, ходил к командиру полка, тот лишь плечами пожимал. Но однажды сказал:
– Есть рапорт оружейницы Лисиковой. Закончила летную школу, штурман, просилась в 46-й гвардейский полк, где одни женщины. Там не взяли – добровольцев хватает. Чтоб не сидеть в запасном полку, переучилась на оружейницу. Девка хорошая, служит добросовестно. Возьмешь?