В квартире её была чистота. Удивительно. Как я понял, она только
вчера въехала, и уже всё разобрано, мебель расставлена. Я так
удивился, что даже отважился у неё спросить, как она так быстро всё
разобрала.
— Очень просто. Мне помогли соседи, такие милые люди.
Ну да, конечно. Как же я сразу не догадался? Такой девушке,
наверно, бросились помогать все соседи мужского пола старше десяти
и моложе восьмидесяти.
Должен признать, что это стоило того. Только сейчас я наконец
пригляделся к своей соседке как следует.
Ладная девушка лет двадцати трёх, блондинка, красивое личико,
хотя и немного высокомерное, длинные ноги, соответствующий бюст. В
общем всё, что нужно, чтобы стать объектом мечтаний некоего
Виктора, вот только характер…
— А вот где вы были в это время? Мне сказали, что вы из
дома вообще не выходите в последний месяц, а тут вдруг взяли и
ушли. Все соседи были так удивлены, что только о вас и
говорили, — произнесла она как бы мельком.
Я, кажется, уловил обиду? И правда, соседи говорят о каком-то
жалком чудике, который не выходит из дому в то время, когда есть
куда более приятный объект для обсуждения — она.
— Дела, знаете ли.
— Да? И именно эти дела вам и насажали синяков?
Вот чёрт. Я же забыл рубашку до конца застегнуть. Мои синяки на
шее оказались на виду.
Я быстро застегнул рубашку до самого горла.
— Поскользнулся, упал. Очнулся — синяки, — слегка
нервно пошутил я.
Попробуем отшутиться.
Мы зашли в комнату, в которой явно делали настоящий евроремонт.
В углу на столе сиротливо расположился музыкальный центр.
— Ну да. А не друзья ли их насажали, которые вчера к вам
заходили? — ехидно спросила она, глядя на то, как я пытаюсь
сделать вид, что умею чинить музыкальные центры.
— Которые из них? — не моргнув глазом, спросил я.
Она улыбнулась. О, господи! Какая у неё улыбка.
Я поскорее уткнулся носом в панель музыкального центра, кстати,
хороший центр. Такой «Пионер», наверное, стоит не одну мою месячную
зарплату.
— Ну, кто они, ваши друзья, это вы мне должны сказать.
Я бы с радостью. Вот только я, хоть убей, не помню, что же я
вчера делал. Помню, как вышел из дома, помню, как поехал в эту
секту. Я даже названия-то не помню, кажется, братья какие-то. А
дальше туман…
— Вот как вспомню, так сразу скажу, обещаю, — сказал
я, попытавшись изобразить ослепительную улыбку. Улыбка получилась
какой-то виноватой.