Я быстро оделся и, взяв бумагу и ручку, начёркал на листке, что
сожалею, но мне надо бежать, и чтобы она не волновалась, если
некоторое время меня не будет.
Прилепив записку к двери, я кинул ключ от квартиры под коврик и
выбежал из подъезда. Несмотря на плохое настроение, я себя
чувствовал просто великолепно. Ощущение было таким, словно я
вот-вот взлечу. Мне даже показалось, что я немного отрываюсь от
земли, когда бегу. Солнце уже почти село, и кожа практически не
зудела от его надоедливых лучей.
Пробежав пару кварталов, я даже не запыхался. Я свернул в парк и
побежал по тропинке к озеру. Мне нужно было подумать, а небольшое
озеро в парке всегда меня успокаивало.
* * *
Я сидел на берегу и размышлял о том, что со мной случилось за
последние три дня. Всё началось в субботу, сначала это Посвящение,
потом исчезнувшая дверь в квартире, теперь подозрительно долгий
сон. Что же будет дальше? Стоп. Прежде всего, следует вернуться к
тому, с чего всё началось.
Память определённо играла со мной. Она прятала куски того самого
злополучного дня, когда я отправился в эту дурацкую секту. Со мной
такое было впервые. Нет, бывало, я напивался, но оставались же хоть
какие-то отрывки воспоминаний. А тут сплошной пробел. Сходить, что
ли, на сеанс гипноза?
И какой чёрт меня дёрнул пойти в эту секту?
Я никак не мог сосредоточиться на самом главном, потому что
перед глазами всё время появлялась Лана. В результате я просто
просидел несколько часов, думая о девушке, от которой так позорно
сбежал любоваться водной гладью.
Единственное, к чему я пришёл, так это к тому, что мне надо ещё
раз наведаться в здание «прохождения Посвящения».
* * *
Добежав до метро всего минут за десять, я сел на поезд в сторону
центра. Стоя напротив двери, вдруг заметил, что не могу
сфокусироваться как обычно и увидеть своё отражение. Я простоял всё
время пути перед дверью, но так и не смог его углядеть. Что-то
изменилось с тех пор, как я проснулся в тот «первый день» после
Посвящения? Это очевидно. Но что же там со мной сделали, что я
начал меняться намного быстрее, чем до этого? Я бы даже сказал, что
до этого я практически не менялся. Только в темноте стал лучше
видеть, свет перестал любить, да ещё спать стал чуть больше. Но не
на день же засыпать! Впрочем, даже столь долгий сон можно было бы
списать на какую-нибудь болезнь, если бы не жажда крови, которая
меня обуяла при взгляде на шею Ланы.