Вот приходит женщина, на вид совершенно нормальная, и, перебрав кучу вешалок, говорит:
– Принесите мне вот это, это и это, только моего размера.
Я решила на всякий случай уточнить, потому как на глаз трудновато было понять, что именно скрывается под накрученным палантином с оборочками:
– Пятидесятый?
Она уставилась на меня так, словно я послала ее матом.
– Что? Что вы такое говорите?
Рядом тут же возникла Светлана Сергеевна.
– Любовь Захаровна, здравствуйте!
– Эта ваша девица заявила, что я толстая!
– Девочка такого сказать не могла, – уверенно покачала головой начальница.
– Но она предложила мне пятидесятый размер!
– Ах, Любовь Захаровна, вспомните сами, сколько мы с вами разбирались в прошлый раз с этими размерами! Девочка работает без году неделя, ничего еще не запомнила. Ведь это с ума сойти – где наш сорок четвертый, где французский, где немецкий! А теперь еще мода американские размеры указывать – так вообще смешно, ну вот, ваш вечный сорок четвертый, как обычно, просто удивительно, как вы умеете поддерживать форму!
Тетка, сверкнув на меня недобрым глазом, удалилась в примерочную в сопровождении Леночки, другой продавщицы.
Светлана, понизив голос, зашептала:
– С ума сошла? Все помешаны на размерах и похудении, нельзя обижать клиента.
– Но у нее этот шарф намотан… Я думала, она носит пятидесятый…
– Она его и носит, но назвать нужно другой номер, по европейской категории. Это безобидный обман, который льстит самолюбию дамы. Скройся с глаз, пока она не уйдет.
А потом я увидела, как роскошная дама, увешанная сверкающими драгоценностями с ног до головы, прячет в сумку шелковый шарфик. Подавив искушение схватить воровку за руку, я подошла к Светлане и шепотом доложила о происшествии. К моему удивлению, она не стала вызывать охрану, но удвоила внимание к покупательнице, и та ушла из магазина, обвешанная пакетами. Позже начальница пояснила мне:
– Она купила много и на крупную сумму. А воровство в данном случае – вид заболевания, к нам приходил ее сын, просил просто включать товар в счет, она все равно платит карточкой. Впрочем, бывает и по-другому. Воруют, потому что не хотят платить или на пари. Ты молодец, что углядела воровку, и еще больше молодец, что не подняла шума.
Потом я заметила кое-что еще – иной раз девочки портили вещь, а потом бежали к старшей со словами: