— Ночевать здесь будем, — объявил
солдатам Фрон.
Двое из них сразу же пошли собирать
валежник для костра, а один принялся расседлывать лошадей,
протирать их и опутывать им передние ноги. Вернувшиеся с передового
дозора доложили капитану, что всё в порядке, и присоединились к
уходу за лошадьми.
По слаженности команды чувствовался
их большой опыт совместной службы. Эта пятёрка солдат во главе со
своим капитаном Фроном являлась охраной наследного принца, теперь
уже бывшего наследного принца, Лекса Винора. Отобранные четыре года
назад из ветеранов, прошедших не одну военную кампанию, они часто
сопровождали принца в его поездках по Винору.
Лекс никогда не смотрел на солдат,
как на дерьмо, был достаточно общительным, не капризным и щедрым,
чем заслужил уважение своей охраны.
Называть себя «ваше величество» принц
им запретил, всё же он не был коронован. Но эти люди считали
семнадцатилетнего Лекса своим королём и имели для этого все
основания: он был старшим сыном убитого короля Леонида Винора.
Вот только между Лексом и короной
уютно расположился его родной дядюшка Ней герцог ре Винор,
подхалим, лжец, интриган и, принц был совершенно в этом уверен,
теперь ещё и братоубийца.
Костёр развели между двух, поросших
мхом, валунов. Кто-то из солдат вбил две рогатки и повесил над
костром два котелка с водой, один, побольше, для каши, второй — для
чая.
— Мы не заблудились? — задал капитану
вопрос Доратий, бывший королевский, а ныне беглый маг.
Этот вопрос мучил временами и принца,
но он старался не показывать своего беспокойства.
— Для Скела и Альвара Борнийский лес,
как родной дом, они выросли в этих местах‚ — успокоил Фрон. — Если
они говорят, что ещё три дня и выйдем к Ирменю, значит‚ так и
есть.
Маг зябко передёрнул плечами и
плотнее укутался в плащ. Доратий путешествие переносил тяжелее
всех. Ему уже исполнилось семьдесят четыре года‚ и хотя для магов
это была совсем не старость, он быстро уставал.
Сейчас, в первую половину осени,
погода стояла по-летнему тёплая, но вечерами температура всё же
падала до осенней, и маг был единственным человеком в отряде, кто
начинал мёрзнуть.
Горячая пища, чай и две бутылки
синезийского вина, которые принц с молчаливого согласия капитана
разрешил распить, подняли всем настроение.
— Альвар, мы в бурелом не упрёмся? —
больше для Лекса и Доратия, чем для себя, спросил Фрон.