– Дракон – супер, – согласился Эрвин, склонившись над столом, – а какие способности у пацана – пока непонятно.
Эрвин продолжал тасовать карточки, когда я озвучила свой взгляд на проблему.
– Зачем тебе болеть за кого-то? Не проще создать свою команду? – спросила я заядлого болельщика, – Команду Межгорья.
– Эм… и кто в ней будет? – Эрвин даже замер от неожиданности.
– Ты, я, ну, и ещё двоих подберём.
– В Межгорье подберём? – по-деловому уточнил Эрвин.
– Ага.
– Интересно волки воют. А драконы где? Они, кстати, стоят больших денег, если ты не знаешь.
– Вот драконы как раз есть!
– Правда? – Эрвин смотрел на меня с интересом доктора, пациент которого, получил травму головы.
– Горыныч, Стрела, у Добромира попросим Лару, всё равно она никого не подпустит, и остается всего один дракончик. Это сущая ерунда, – меня так и распирало от непонятно откуда взявшегося энтузиазма.
– Предположим, Лару добрый Добромир отдаст. Предположим, – повторил Эрвин, – но где ты здесь видишь Горыныча, тем более Стрелу? Стрела, вообще, никогда не была нашей драконицей.
– Только два раза спасла мне жизнь.
– Хорошо. А Горыныч? Он смылся, и ездовым служить не будет.
– Горыныч не служил!
– А что, по-твоему, он делал? – Эрвин поднял бровь.
– Он наш друг и был с нами добровольно, – открыла Вышневу глаза на очевидные вещи. Я была поражена, насколько у меня с ним разные взгляды.
– Твои рассуждения называются просто: летать выше драконов, – Эрвин поразился не меньше моего.
– Да-да, а в моём мире говорят, витать в облаках, но это не меняет дела. Летать – главное слово в наших планах, – сегодня я была в ударе, – добровольно!
– Ты забыла, чем кончилось это добровольно? – Эрвин выражался довольно мягко, я то знала его характер, – кончилось полной вольницей. Горыныч тю-тю, – Эрвин внимательно взглянул на меня и покачал головой, – У меня такое ощущение, что ты заняла место Ларри. Команда Межгорья! Команда Межгорья! Какая смелая до умопомрачения мысль.
– Ларри тоже хотел летать. Ты знаешь об этом? – я направила внимание Эрвина в другом направлении.
– Ларри хотел летать. – Эрвин, будто смакуя, раздельно проговорил по слогам. – Ха-ха-ха. И еще три раза ха. Не-воз-мож-но.
– Невозможно было вернуться с Вершины. Ты вечно всё высмеиваешь, какой гонщик крутой нашёлся.
Я всё же пробила брешь в его критиканской тактике, и он прикусил язык. Последнее время мне это удавалось. Подними руки, дружище, и сдайся на милость победителю, признай, что я права. Молчание Эрвина я расценила, как свою победу.