– Только пусть маменька думает, что мы покупаем что-то для самих себя, тогда все это будет для нее сюрпризом. Придется пойти за покупками завтра днем, Мег. Столько всего надо сделать, чтобы подготовить нашу пьесу к рождественскому вечеру, – сказала Джо, теперь шагавшая взад-вперед по комнате, заложив руки за спину и задрав кверху нос.
– Это будет последнее, что я берусь играть на сцене. Я уже не маленькая – я слишком взрослая для таких игр, – заявила вдруг Мег, которая, однако, оставалась еще достаточно ребенком, чтобы участвовать в веселых играх с переодеванием.
– А я уверена, что не в последний. Ты не перестанешь играть, пока можешь шествовать на виду у всех в длинном белом платье, с рассыпавшимися по плечам волосами и в «драгоценностях» из золотой бумаги. Ты у нас – самая лучшая актриса, и если ты уйдешь со сцены, придет всему конец, – сказала Джо. – Надо сегодня вечером еще порепетировать. Иди-ка сюда, Эми, повторим сцену с обмороком, а то ты в ней неподвижна, как чурбан.
– Что же я могу с этим поделать? Я ведь никогда не видела, как падают в обморок, и вовсе не жажду оказаться вся в синяках, грохаясь плашмя на пол, как это делаешь ты. Если я смогу упасть… слегка – я это сделаю, если нет – я грациозно упаду в кресло. И мне все равно, бросится на меня Хьюго с пистолетом или нет, – ответствовала Эми, не слишком высоко одаренная драматическим талантом, но избранная в актрисы потому, что была мала и злодей играемой пьесы мог легко унести ее, громко вопящую, прочь.
– Тогда сделай вот как. Сложи, как в молитве, руки и, шатаясь, иди по комнате с отчаянным криком: «Родриго, спаси! Родриго, спаси меня!» – И Джо двинулась прочь, с мелодраматическими восклицаниями, которые и правда звучали довольно волнующе.
Эми последовала ее примеру, но выставила перед собой негнущиеся руки и пошла по комнате, как-то механически подергиваясь, будто заводная кукла, а ее охи и ахи звучали так, словно в нее всаживают булавки, одну за другой, и она кричит не от мучительного страха, а от неожиданных уколов. Джо издала стон отчаяния, Мег рассмеялась, нисколько не скрываясь, а у Бет подгорел ломтик хлеба, пока она с интересом наблюдала эту забавную сцену.
– Бесполезно! – произнесла Джо. – Когда придет время, постарайся сыграть как можно лучше, а если кто-то из зрителей засмеется, я не виновата! Теперь ты, Мег.