Когда мне было 18, я обнаружила темное пятно на своей лодыжке, которое оказалось злокачественной меланомой – одним из самых серьезных типов кожного рака. Я должна была поступать в университет, а вместо этого лежала в больнице, пока мне вырезали кусок плоти размером с теннисный мяч, а слова «рак» и «химиотерапия» постоянно висели в воздухе. Мой тип меланомы был смертельным в тридцати процентах случаев.
Доктора сказали, что операция прошла успешно, но следующие пять лет я продолжала проходить обследования, чтобы не упустить момент, если рак вернется. Жуткое было время.
Каждый раз, когда мне приходилось раздеться и лечь на покрытую бумажной простыней кушетку, пока доктор ощупывал все мои неровности и выпуклости, сердце сжималось от страха, и я думала: «Что, если в этот раз он что-то обнаружит? Что тогда? Я не хочу умирать!»
К счастью, я оказалась полностью здорова на осмотре в 23, и оставалась – более или менее – здорова до этого момента. Накануне Рождества я заметила новое темное пятно на спине. И вот в середине своего месяца борьбы-со-страхами я шла по тому же коридору, по которому ходила все эти годы. Лежа на знакомой кушетке, покрытой бумажной простынью, и глядя на знакомую плитку на потолке, я вспомнила, каково это, когда тебе 18 и ты не хочешь умирать.
Вот она я, мне 36, и я все еще не хочу умирать.
Я не готова уходить. Я провела столько времени, волнуясь о пустяках! Я еще не научилась жить правильно!
Почему меня волновали всякие мелочи, которые на самом деле не имели значения? Серьезно, почему? И почему я не усвоила этот урок еще в тот раз – в 18 лет? Разве столкновение со смертью не должно было заставить меня жить моментом? Но оно не заставило. Вместо этого оно показало мне, что жизнь может – и будет – всегда идти наперекосяк.
В этот раз у меня был новый доктор. Мне показалось, что ему десять.
– Не могу сказать что-то наверняка, пока мы не закончим анализы, но я бы не волновался, – сказал он.
Я была так благодарна, что хотела его обнять. Представьте, каково это, иметь такую работу. Каждый день говорить людям, будут они жить или умрут. Особенно когда тебе десять.
Я вышла из больницы с тем же чувством, с которым покидала ее все эти годы, – с облегчением и волнением. Села на скамейку и немного поплакала. Потом прошлась по парку и дала себе обещание ценить все, что у меня есть, и больше никогда не беспокоиться по пустякам. Я обещала себе лучше обращаться с мамой и своими друзьями. А потом купила булочку с корицей.