Спустя час, когда Джонс заглушил двигатель, крытый соломенной кровлей дом завиднелся в свете фар, словно прямиком из сказки. Руби спала, склонив голову на плечо, и прядка чёрных волос свисала поверх её брови, качаясь от дыхания.
Тихонько, чтобы её не разбудить, Джонс снял тряпку с револьвера, лежавшего в кармашке двери. – Тебе меня слышно?
– Мы уже дома? – пробормотал револьвер.
– Да.
– Тогда пусть девчонка меня возьмёт, мальчик мой. Тут столько пыли и грязи, что я сейчас задохнусь, – проворчал он.
Джонс наклонился ближе и понизил голос:
– Не вздумай рассказывать Руби про магию, инициацию и прочее в этом духе.
– Почему?
– Потому что всё это не имеет значения. Я не буду Опустошителем.
Раздалось громкое цоканье.
– Так и знал, что ты не просто так не стал помечать свои сегодняшние убийства. Я всегда думал, что ты станешь для Мэйтланда разочарованием, пацан, и именно это и произошло после его смерти. И что насчёт меня? Что теперь произойдёт со мной?
Но Джонс ничего не ответил. Вместо этого он аккуратно прикоснулся к руке Руби:
– Руби?
Девочка пошевелилась. Она вяло разлепила свои большие глаза. Ей снилось, что она получила волшебную палочку и каждый день отмечала день рождения.
– Мы на месте, – сказал Джонс, указав на домик.
Когда они открыли входную дверь, лампы в коридоре загорелись сами собой. На них не было штепселей или проводов. Руби стало интересно, чем ещё это место отличалось от обычного дома.
– Подожди здесь, – попросил Джонс, пройдя вперёд, – и ни к чему не прикасайся, – предупредил он, прежде чем исчезнуть за дверью в конце коридора. У Руби было такое чувство, будто она оказалась в хорошо организованном антикварном магазине или доме престарелых, потому что мебель выглядела потрёпанной и не сочеталась. Она провела пальцем по деревянному комоду, стоявшему рядом. Никаких следов пыли. Она сняла рюкзак и тихонько прочистила горло.
– Абракадабра, – прошептала она, сделав круговое движение рукой и указав пальцем на лампу, стоявшую на комоде. Револьвер в её кармане замеялся, и она поняла, что он это услышал. Лицо Руби покраснело от стыда.
– Как насчёт чего-то попроще? – произнёс револьвер, не переставая хихикать. – В кабинете Мэйтланда есть ореховый шкаф, где меня обычно хранят. Я хотел бы туда вернуться.
– Но Джонс сказал…