Мы скакали на собаках несколько часов, пока у меня не стал отваливаться зад. Пришлось пожаловаться Лину, и тогда сделали привал под елями у небольшой речушки. Меня, как королеву, снова закутали в меха и устроили на стволе поваленной ели. Вручили что-то вроде посоленной горбушки, и я посасывала её, пока «ястребы» расчищали место для костра, таскали хворост и воду, ловили рыбёшек в речке.
Было немного неудобно, что я не участвую в общей кутерьме, и одновременно радовало, что мне не приходится участвовать. С моими навыками полевой жизни я бы только путалась под ногами. Да и без пуховика, без перчаток, оставшихся лежать в его карманах, единственное, что оставалось — это кутаться в шкуры и смирно ждать. Мне даже не позволили ни за водой сходить, ни рыбу почистить, хотя я и попыталась жестами предложить помощь.
Минут через пятнадцать безделья я поймала себя на том, что начинаю хотеть в туалет. Улучила момент, когда никто не смотрел в мою сторону, и тихонько соскользнула в снег. Оставила шкуру на стволе, нырнула под широкие ветви елей и поспешила в лес. Удалившись на приличное расстояние, присела и выполнила задуманное.
А вот на обратном пути немного заблудилась. Вышла не совсем к стоянке, а выше по реке. Ниже, по левую руку, сновали силуэты «ястребов», ловящих на мелководье рыбу, а справа — я затаила дыхание — лился с горы сверкающий на солнце бисерный поток.
Водопад.
Я никогда в жизни не видела водопадов. Как заворожённая, глядя только вверх, я сделала несколько шагов к нему. Водопад оказался довольно высоким, метров пяти или выше. Но вода не шла бурным потоком, а сливалась тонкими струйками, этакий природный душ. Вымытая водой каверна позади усиливала это впечатление. В лучах солнца водопад казался матово-белым, и я не сразу заметила неподвижно застывшую за ним тень — только тогда, когда та шагнула вперёд, вставая под струи, и оказалась обнажённым мужчиной.
Почему-то я не удивилась, узнав Лина. Наверное, потому, что уже гадала, куда он делся. Я не видела его среди других «ястребов», хотя обычно он показывался то тут, то там, командуя и помогая.
А он, значит, решил искупаться.
Меня охватила дрожь, когда я подумала, какой температуры вода стекает оттуда, с верхушки утёса. Уж наверняка близкая к нулю, если повсюду лежит снег. А Лин стоял там, выпрямившись во весь рост, непоколебимый, как под душиком в собственной ванной.