Впрочем, на один раз топливо для костра можно было насобирать, чем я решил заняться, вооружившись небольшим топориком. Лиза пыталась предложить свою помощь, но получила мягкий отказ. Женщина в ответ фыркнула и направилась к Федосу, который ковырялся на складе.
Для того, чтобы набрать весьма скромную охапку веток, палок и прочего мусора, способного гореть, мне понадобилось не меньше часа, и то, для этого пришлось обойти почти всю деревню. Зато, в процессе поиска я наткнулся на выход из поселения.
Большие деревянные ворота располагались в каменной арке стены и были заперты толстым трехметровым бревном, лежащим на железных крюках поперек створок. Вытащить его в одиночку я бы, наверное, смог, а вот положить обратно – уже вряд ли. По примерным прикидкам вес бревна сильно превышал сотню килограмм.
Створки крепились крупными железными скобами к высоким колоннам, сложенным из грубо обтесанных камней. Выглядела конструкция достаточно внушительно и еще раз поднимала массу неприятных вопросов. От кого защищались неизвестные строители? Кто их мог штурмовать – местные папуасы? Очень в этом сомневаюсь. Тут явно имелись противники посерьезнее.
Забравшись на стену возле ворот, я заметил, что от них в сторону леса идет узкая, но все же дорога и, судя по еле заметной колее, по ней когда-то ездили повозки или машины. Вообще, складывалось ощущение, что раньше на месте деревни был крошечный, но все же город, или большой замок, от которого осталась одна стена и ворота. Затем на месте разрушенных домов кто-то выстроил те самые глиняные хижины. Но куда в таком случае исчезли руины? Хотя бы фундаменты должны остаться.
Новость об обнаруженной дороге очень взбудоражила людей. Эмма, когда услышала это, едва ли не в ультимативной форме потребовала, чтобы я тут же побежал искать подмогу.
– У меня сын остался один, вы не понимаете, что ли? – кричала женщина. – Если есть дорога, значит есть и люди, нужно срочно идти туда. Вы же мужчины, ну!
– Не факт, что на другом конце дороги найдутся люди, – тихо произнес Мельников. – Эмма Николаевна, а сколько лет вашему сыну, позвольте поинтересоваться?
– Двадцать два, – немного смутившись ответила Бирюкова, но тут же продолжила, – да какая разница, он там один, понимаете?
– Нет, нет, – примирительно поднял руки Борис Игоревич, – никакой разницы. Совершенно никакой.