– Видал? – стукнул по запястью напарника Аволур, улыбаясь.
– Хочешь сказать, что твоя удача следует за тобой по пятам? – одарил кривой улыбкой парня Некр. – Не забывай, в прошлом с твоей неслыханной удачей тебе помогал наш несравненный «друг»…
– Так городок-то не маленький, по-любому должно было что-то быть, – не обратил внимания на слова напарника Аволур и пошел к стеллажам с готовой продукцией, где разбирал товар Тамýна.
«Только он не похож на воинствующий городок, – подумал Некр, – больно уж свободно и смело они живут тут, в этой глуши. Самые грозные здесь, видимо, только старожилы».
Тамýна достал средней длины куртку с боковыми завязками и прикинул к плечам Аволура.
– Держи, мерь, – отдал парню подкольчужную одежду кожевник.
Аволур скинул с себя куртку, и хозяин дома посмотрел на рубаху без рукава.
– На перевязку ткань ушла? – поинтересовался Тамýна, глядя на странного покроя одежду.
Парень кивнул и, запахнув куртку, стал завязывать три петлеобразные застежки.
– Черт! – выругался Аволур. – А длиннее рукав есть?
– У тебя руки как у обезьяны, – усмехнулся Некр.
Тамýна не знал того, с кем сравнил парня Грéйзвер, но решил не спрашивать, полез разбирать другую кипу товара.
Выделка кожи и покрой были идеальными, строчки толстых нитей – ровными, но Некр решил пока ничего такого не приобретать. Надо вначале найти ночлег и обосноваться в определенном месте, а уж потом закупаться.
– Отлично! – обрадовался Аволур. – Сколько с меня?
– Пять дрáтов, – не задумываясь, ответил кожевник.
Аволур кивнул в знак согласия. Такая куртка стоила этих денег.
– Возьми себе ремень, – стоявший в стороне Некр указал на широкий ремень, схожий со Стáтриковым и также имевший несколько подсумков на нем.
– Его тоже возьму, – Аволур снял с крючка один из ремней.
– Муж! – раздался женский голос сверху. – Приглашай гостей!
– Ну вот, и к столу пора, – приветливо улыбнулся Тамýна.
– Давай тогда рассчитаемся за наши товары да трофеи и пойдем, а то дело незаконченным получается, – предложил ему Грéйзвер.
– Согласен, – хозяин подошел к столу с письменными принадлежностями.
С правого края стояли чернильница и стакан с тремя перьями, а посередине столешницы лежала огромная толстая книга. Хозяин сел за стол и, потянув за являвшуюся закладкой тесьму, раскрыл учетный документ почти на середине. Откинув крышку чернильницы, Тамýна макнул острое перо в темно-синюю густую жидкость и стал аккуратно выводить буквы.