Как известно, при совершении гиперперехода
корабль мгновенно перемещается из одной точки трехмерного
пространства в другую, используя временную двухмерность,
создаваемую гипердвигателем. И, как сложенный вдвое лист может быть
пробит карандашом, и, войдя в точку на внешней плоскости листа,
острие карандаша выйдет в совершенно иной, сколь угодно удаленной
точке на внешней плоскости обратной стороны листа, так и корабль с
гипердвигателем может мгновенно оказаться в сотнях световых лет от
исходной точки, «пробив», подобно игле, пространство Вселенной.
Были у этого способа перемещения и свои
сложности. Во-первых, малейшие ошибки в настройке параметров прыжка
могли привести к совершенно непредсказуемым результатам, например,
выходу в центре планеты или рядом со звездой. Естественно,
большинство прыжков по этой причине совершались через многократно
проверенные и опробованные точки перехода. А во-вторых, по
неизученной до сих пор причине после прыжка у всех кораблей была
«морская болезнь» – период до тридцати минут, в течение которого не
работала почти никакая электроника. В это время, пока
перезагружались компьютеры, и заново активировались все системы
обеспечения деятельности корабля, он был практически беспомощен.
Соответственно, если в условной точке перехода будет засада или, не
дай бог, она окажется плотно заминирована, ни о каком прыжке туда
не может идти и речи, и кораблям придется рисковать, прыгая в
систему по координатам, что могло привести к довольно печальным
последствиям. И это если речь идет о военных кораблях. Транспортные
же грузовозы вообще не были предназначены для свободных прыжков, и
ни один пилот в здравом уме на такое не пошел бы. Так что, блокада
системы выглядела очень даже реальной перспективой.
Решив проблему с информированием метрополии о
случившемся инциденте и кратко изложив свой план действий, я
приступил к реализации его первой фазы.
Для этого «Дартер» пришлось загнать в
ремонтный док станции «Гефест», а также частично произвести
разборку одного из двигателей, чтобы создать полную иллюзию
производимого на корабле ремонта. К тому моменту, как сканеры
эсминцев противника смогут достоверно распознать, какая из
многочисленных отметок на радаре (так по привычке называли
мультиплатформенные сканеры дальнего радиуса действия) является
боевым кораблем, а какие – просто беззащитными транспортниками, все
должно будет выглядеть так, будто «Дартер» стоит на ремонте в доках
станции и панически пытается собрать обратно разобранный для
ремонта двигатель.