– А как давно ты здесь? – прервал его Мизгирь новым вопросом, сам присев на сундук и сосредоточенно хмуря брови.
– Десять лет, – просто ответил Ивашка. – Вот, я делаю зарубки, – он указал острым подбородком на деревянную раму окна, и только тут Мизгирь заметил, что вырезанные на ней чёрточки – вовсе не узор, как ему показалось сначала.
– Десять лет? – ахнул он, ошеломлённый.
– Почти десять, – уточнил Ивашка. – Девять лет, десять месяцев и восемнадцать дней.
Он выпалил всё одним духом, будто хвастаясь. Потому что видел, какое впечатление это произвело на охотника, и даже чуть возгордился.
– Понятно, – протянул тот. – А сколько тебе сейчас лет? Можешь сказать и не с такой точностью, – он чуть усмехнулся краем твёрдых губ, хотя ему было совсем невесело.
– Семнадцать, – с готовностью ответил Ивашка.
– Понятно, – помолчав, повторил Мизгирь. – Ладно. Но как же вся эта чертовщина случилась с тобой?
Ивашка сглотнул.
– Всё началось ещё раньше, – будто через силу вымолвил он, побледнев так, что его лицо стало чуть ли не белее рубахи. – Сначала гуси принесли меня к бабушке.
– Какие гуси? – осторожно спросил Мизгирь. Он видел, что с пареньком творится неладное, и решил быть помягче. – Садись сюда, – он приглашающе похлопал ладонью по крышке сундука рядом с собой. – А то ещё упадешь. Вон ты какой бледный.
Ивашка послушно сделал пару нетвёрдых шагов и сел, вновь машинально закручивая в узел рассыпавшиеся волосы.
– Бабушка – Баба Яга. Она жила в избушке в самой чаще… и у неё были волшебные гуси. А я играл возле своего дома, когда они прилетели. Играл со своей сестрой. Её звали Машутка, – припомнил он. – Но гуси искали меня.
– Сколько тебе тогда было лет? – снова перебил его Мизгирь.
– Бабушка потом говорила, что три года, – неуверенно пробормотал Ивашка. – Она научила меня считать, читать и писать. Она была… добрая… хотя послала за мной гусей. Было так страшно лететь. Я боюсь высоты, – честно признался он и знобко передёрнул плечами. – Я даже в окно это никогда не высовывался так сильно, как сегодня.
– Потому ты и не сбежал отсюда? – догадался Мизгирь. – Ведь ты же давно мог и сам связать такую верёвку и спуститься по стене.
Ивашка протестующе мотнул растрёпанной головой:
– Нет! Не мог!
– Я понял, – Мизгирь успокаивающе потрепал его по мягким, как шёлк, волосам.