Ох, не туда надо было вглядываться…
случайно бросив взгляд на миску, я беззвучно ахнула. Сметаны в ней
осталось на донышке, да и та убывала с катастрофической скоростью,
словно тая в воздухе.
У магов есть шутливая поговорка: не
пойман – не бес. Действительно, пока ты не дотронулся до беса, он
невидим – если сам этого хочет. Примерившись, я выбросила правую
руку из круга и наугад схватила домовенка за шкирку.
Неизвестно, кто испугался больше – я,
ставшая видимой с нарушением границ круга… или существо, на чью
неприкосновенность я имела неосторожность покуситься.
В отличие от живых существ, размеры и
внешний вид нечистиков зависят не от календарного возраста, а от
силы, которой они обладают в нашем мире. Топляк подрастает с каждой
заеденной им жертвой, при тех же условиях упырь обзаводится плотью,
а кикимора обретает способность надолго оставаться без воды и
совершать набеги по суше.
Но не всем тварям для роста требуется
кого‑нибудь загрызть, обескровить, разорвать на мелкие кусочки.
Леший, например, питается человеческим испугом, чащобный заплут –
отчаянием, ну а домовому достаточно почувствовать себя хозяином в
доме, чтобы окрепнуть и вырасти прямо на глазах.
Я уже не раз охотилась на домовых
бесенят и знала, что они могут достигать размеров трехмесячного
ягненка. Поэтому, впервые в жизни обнаружив у себя в руке массивный
загривок твари величиной с матерого волка, я была, мягко сказать,
удивлена. Представьте, что вы обнаружили в мышеловке крысу размером
с поросенка, и вы без труда поймете мое состояние.
К счастью, шушь – а это оказался
именно он – исключительно травоядное существо, столь же безобидное,
сколь и пугливое. Взвизгнув от ужаса, он сорвался с места и понесся
по заводику, не разбирая дороги, одержимый одним‑единственным
желанием: спасти свою роскошную черную шкуру.
От неожиданности моя рука сорвалась
со шкирки, скользнула по гладкому хребту, и уйти бы
домовому‑пивовому шкоднику безнаказанным, не сомкнись мои пальцы у
самой кисточки длинного хвоста.
Отлично понимая, что в другой раз
шушь так просто в руки не дастся, я впилась в его хвост мертвой
хваткой.
Это было не самое разумное решение.
Начать с того, что шушь, как и все бесы, не делал различий между
полом и потолком, с равным успехом перемещаясь вверх и вниз
головой. Это еще не все – вылетая из круга, я запуталась ногой в
бечеве, и теперь за мной волочился хвост из заговоренных на
совесть, немеркнущих свечек, припаянных к бечеве оплывшим воском.
Проклятый бес подмел мною весь пол, вытер паутину с потолка, сбил
несколько скамей и какую‑то утварь с полок. Все вокруг крутилось и
мельтешило, звенело, гремело и осыпалось черепками и щепками.
Казалось, этой сумасшедшей гонке не будет конца. Болтаясь на хвосте
у необъезженного домового, очень трудно сообразить что‑нибудь
путное, тем более сплести заклинание, так что мне оставалось только
зажмурить глаза и молиться, чтобы эта глупейшая история поскорее
закончилась, не став позорной точкой в моей биографии…