Я оглянулся и сказал:
– Приветствую вас, благородный дон, в стенах сего мирского заведенья!
Федя Маслов, виртуоз диафрагмы и мастер видоискателя, а попросту – ведущий оператор и фотограф редакции, аккуратно повесил на плечики свой стильный кожаный пиджак и спрятал его в шкаф. Впрочем, все звали Маслова не иначе как Дон Теодор, за болезненное пристрастие к изысканности и утонченности буквально во всем – и в быту, и в работе. Мне же Федор напоминал знаменитого Кристобаля Хунту из романа Стругацких – такой же лощеный, подтянутый и чуть надменный в обращении, будь то ответственный за выпуск или сам главный редактор.
– А вас, Дмитрий, кажется, можно поздравить?
– С чем же?
– Вы с сегодняшнего дня причастны к великой тайне!
– Неужели?!
– Именно! Вы из большинства, что следует истории, превратились в одного из вершителей ее.
Дон Теодор принял позу римского сенатора и с пафосом продолжал:
– Я не оговорился. Именно мы, газетчики, делаем историю! Не зря нас называют «четвертой властью». Это мы повергаем кумиров и возводим на пьедестал! Это мы вершим революции и предвидим будущее! Это мы…
– … трепачи и пустомели, которых давно надо выгнать на поля – пахать и сеять! – звонко и весело раздалось в комнате.
Мы втроем дружно повернулись на голос, заранее улыбаясь, потому что к нам пришло «солнышко». Светлана Геннадьевна Полонская, редактор отдела, была обаятельнейшей женщиной. О ее возрасте в редакции ходили легенды, но никто точно не знал в действительности, сколько ей лет. Мне лично было все равно, потому что я всегда твердо придерживался мнения: женщине столько лет, на сколько она выглядит. Светлана же выглядела изумительно: невысокая, с фигуркой гимнастки и при этом с полноразмерным набором женских прелестей. Короткая стрижка и ясный взгляд фисташковых глаз из-под огненно-рыжей челки довершали образ веселого и доброго Солнышка. И самое главное, Светлана такой и была!
Федор, как всегда, смешался при ее появлении и принялся с озабоченным видом копаться в своем столе. А Женя, тоже как всегда, замер с полуоткрытым ртом, забыв, что хотел сказать.
– Здравствуй, Светик, – улыбнулся я и придвинул ей стул. – Присаживайся, отметим мое вступление в ряды тайных агентов «четвертой власти».
– О! Да тут целый день пировать можно, – оценила Светлана мою сервировку. – И когда же ты успел?