— Позже скажу, хорошо? Когда все
соберутся.
— Люблю сюрпризы. — Ямочки на ее
щечках вместе с не потерявшими серьезности прищурившимися глазами
создали странную полуулыбку — томную, загадочную и, одновременно,
плутовскую.
Мира искоса проследила, как он прячет
в шкаф длинный сверток, бросила одежду рядом и вошла к
остальным:
— Чем занимаетесь?
Ганс пожал широкими
плечами:
— Ждем команды начать
веселье.
— Честно говоря, мы не дождались и уже
начали, — улыбнулась его утонченная копия.
Амелия все это время курсировала по
комнате и поглядывала на угощения.
— Все разговоры да разговоры, —
незамедлительно встряла она, — а словами, как известно, сыт не
будешь.
Тактичность в ее достоинствах
числилась сразу где-то после скромности.
Стол благоухал невиданными яствами,
явно тоже не из репликатора, как и подарок Сергея. Фрукты,
морепродукты… Планета, где из садов только глубинные оранжереи, а
до ближайшего моря нужно сначала долго добираться и затем столь же
долго бурить, подобных изысков предложить не могла.
Амелия кружила вокруг стола, как
потерявший орбиту и по спирали сваливавшийся в атмосферу спутник.
Чувствовалось, что силу притяжения не побороть. Остановившись в
опасной близости к предмету интереса, Амелия принюхалась, тонкие
бровки вздернулись:
— Натуральное?
Мира довольно кивнула. Тоже родители
постарались.
Проявленное любопытство результата не
дало, за стол не пригласили, и Амелия вернулась к разговору с
близнецами:
— Отгадали?
Герда переглянулась со стоявшим за
спиной братом.
— Не торопи. — Ее взгляд из-под
белесых ресниц остановился на Сергее.
В глубине синих глаз сквозила такая
тоска, что Сергей поежился. Жаль, что кому-то плохо на этом
празднике жизни. Зато у Сергея будет кому пожаловаться на
вселенскую несправедливость, если дела пойдут не в желаемую
сторону. Если, конечно, они туда пойдут. Не должны бы. Когда рядом
Мира, в шкафу роза, а впереди долгая счастливая жизнь, о плохом
просто не думалось.
Герда отвела взгляд.
— Сначала нужно доставить травоядного,
— глухо сказала она, — иначе никак.
— Потом с ним нельзя будет оставить
любого из других. — В размышлениях Ганс по-детски грыз ноготь. —
Время между вторым и третьим рейсом для кого-то окажется последним.
Задача не имеет решения.
Герда сверкнула взглядом в его
сторону, пальцы Ганса мгновенно убрались от лица, а зубы в то же
мгновение прикусили нижнюю губу: думать без участия тела он
почему-то не умел.