Скандал? Легко, если информация о
моем происхождении стала явной. Но настолько сильный показательный
интерес? Не верится.
Смерть? Можно вспомнить убийства в
поезде монорельса, хотя… три убитых жителя протектората совсем не
то, что может заинтересовать золотую одаренную молодежь.
Секс? Вот это более вероятно,
особенно если вспомнить наш недавний выход в свет с Зоряной. И
получается, что вот этот интерес связан с тем, что я гулял по
городу в компании бывшей проститутки? Да нет, не особо вариант.
Вряд ли моя фигура столь значима, чтобы акцентировать вообще на ней
внимание, тем более по этому поводу.
Значит, что-то еще. И что именно,
сейчас узнаю – подумал я, вновь возвращаясь в русло обычного
течения времени. За те мгновения, что у меня оставались до подхода
компании, успел открыть ассистант и многозначительно уставиться в
сохраненный рисунок девичьего силуэта. Подходящие все ближе
гимназисты вдруг громко засмеялись, как по команде. Смех
предназначался явно для меня, при этом в нем чувствовалось
некоторое напряжение. Напряженное ожидание, скорее.
– Ахах, вот это каламбур! Да уж
действительно, инцест дело семейное… как считаешь, Артур? –
проговорил один из гимназистов.
Тип нордический – говорят про таких.
Светлые волосы. Не как у меня, с пшеничным желтоватым отливом, а
почти белые. Редкие, практически незаметные брови, бесцветные
глаза. А нет, не бесцветные – светло-голубой, даже серый магический
отсвет. Адепт воздуха, причем довольно слабый.
Я смотрел гимназисту прямо в глаза,
не моргая. Но боковым зрением заметил и перстень на пальце, и
эмблему на рукаве – щит воздушника, третий курс. Явно совсем
недавно прошел инициацию, овладев силой стихии.
Гимназист немного приостановился,
потому что взгляда от него я не отрывал. Он же, глядя мне в глаза,
ожидал ответа. С толикой легкого беспокойства, но больше с
предвкушением – так бывает, когда слабый действует под крылом
сильного. И когда понимает, что может себя вести в непривычно
широких рамках безнаказанности.
Догадкой сверкнуло, что именно
скандал и секс стал причиной интереса. Какой гимназист-воздушник
все же молодец! Он нашел всего одну короткую фразу, которая
все-все-все мне сразу объяснила: теперь окружающие знают, что я
Алексей Петрович Юсупов-Штейнберг, а также наверняка и то, что
голую Анастасию забирали утром из моей кровати.