Я тоже опустил глаза. Действительно,
скальный тролль, которого я сначала определил как просто кусок
камня, находился под ногами. Здоровяк спал, при этом держа меня,
как ребенок любимую игрушку. А еще рядом с ним валялся раздавленный
телевизор.
— Добрых солнц тебе, Ключник! — рядом
с Ингой материализовался Кортр. Орк обнял девушку за талию. — Когда
охота, брат?
— Какая охота? — не понял я. Неужели
я вчера накидался настолько, что пригласил орка заняться своим
ремеслом?
— Месть за брата! — он потряс кулаком
в воздухе.
— Ты в курсе этого разговора? —
обратился я уже к Красной Шапочке. Девушка кивнула и покрутила
пальцем у виска.
— Вчера ты рассказал великому
курултаю, — она посмотрела на орка, — и остальным членам Союза, про
то, как несправедливо обошлись ваши власти с убийцами Ярика.
— А-а-а, — я опустил голову,
проклиная себя за длинный язык.
Наша доблестная полиция хорошо
сработала при выявлении личности убийц Ярика. Искусственный
интеллект системы распознавания лиц сработал на ура, но, как
обычно, никого не задержали. Стражи порядка искусственно затягивали
с задержанием, а любители травматов, на чьих руках кровь моего
брата, вдруг очень заскучали по Родине. К бабке не ходи, вмешались
диаспоры «тожероссиян». В итоге, когда был получен ордер, любители
заниженных тазов уже исчезли из Москвы и растворились на просторах
малой родины. А там свои законы.
И вроде как полиция отработала —
виновных-то выявили, но задержать их не представляется возможным,
так что полномочия — все.
— Это еще не все! — хихикнула Инга. —
Ты сказал, что собираешься на охоту в Дагестан и пригласил Кортра,
Годрека, Акменоса и Галадона присоединиться. Это нужно было видеть!
Кортр пообещал, что его палаш с тобой, — Красная Шапочка посмотрела
на орка с благоговением. — Такую же клятву дали и остальные. И
только Ярик называл тебя и остальных идиотами!
— Ярик? — удивился я.
— Ага! — уже откровенно смеялась
Инга. — Когда ты его призвал, половина попадала в обморок, половина
схватилась за оружие! Нежить все-таки.
— Кортр, — обратился я к орку. —
Спасибо за обещание, но не надо. Я сам.
— Не оскорбляй меня, человек! —
зеленокожий здоровяк оскалил клыки. Дурной знак. — Клятва, данная
на крови, плоти и чернилах нерушима!
Я решительно ничего не понял, но орк
распахнул безрукавку и на его груди я увидел свежую, еще припухшую
татуировку. Что-то абстрактное и круглое, но что именно изображено
из-за обилия растительности на теле зеленокожего понять было
нельзя.