– Ну и как вы расстались со свекровью? Что ты ей последнее сказала?
Катя набрала в грудь воздуха:
– Сказала, что с меня хватит, я ее больше видеть не могу, что она жизнь ломает своему сыну и мне…
Голос ее оборвался. Глаза увлажнились снова.
– А она… она сказала, что я змея и безответственная стерва, и что она со мной в одном доме не останется… Что я смотрю на нее, будто смерти желаю!
Катя стиснула кулаки. С силой опустила на стол:
– Для чего я это говорю? Что это изменит? На что я надеюсь?!
– Сахар есть? – кротко спросила Ирина.
Она заново перетряхнула рассохшийся кухонный стол. В одном из ящиков нашлась картонная коробка с нарисованным от руки крестом. Ирина откинула крышку: это была аптечка. Обычный набор огородника: бинт, пластырь, анальгин, зеленка, леденцы от ангины…
– А это чьи таблетки? – Ирина выудила из коробки белую пачку с яркой полосой.
– Свекрови, наверное, – не глядя, сказала Катя. – Она обычно принимала этот… как его… кардостатин.
– Кардофибрат, – прочитала Ирина на упаковке.
Демон оказался вдруг очень близко, у самого лица:
– Она поменяла лекарство?!
Дрогнувшей рукой Ирина открыла коробочку. Вытащила пластинку с таблетками – двух недоставало.
– Кардофибрат! – демон ликовал. – Две таблетки! От смены препарата могло случиться головокружение! Помрачение! Ссора ни при чем: она просто неудачно поменяла лекарство! И не вовремя села за руль! Скажи девчонке: она не виновата, все дело в том…
– Но в последний месяц она никаких лекарств не принимала, – сказала Катя, не слыша его. – Только валерьянку.
Ирина впервые увидела разочарование на лице демона. Не просто разочарование – тоску.
– А какая красивая версия, – сказал он тихо.
– Это точно? – Ирина строго взглянула на Катю. – Может, она съела эти две таблетки, а тебе не сказала?
– Она эту коробку вообще сто лет не открывала, – твердо ответила девушка. – Свои лекарства носила при себе.
Демон отошел в дальний конец кухни. Вид у него был подавленный. Наблюдая за ним краем глаза, Ирина первый раз задала себе вопрос: а ему-то что за дело до этой Кати? Он, вроде бы, не знал ее до вчерашнего дня, не знал ее имени, понятия не имел, кто такая?
Это не демон, сказала она себе, переведя глаза на клеенчатую скатерть. Это, скорее всего, моя душевная болезнь…
Но что за дело моей душевной болезни до этой дуры с ее свекровью, дачей, соплями, с ее собакой?!