– Как скажешь, – хмыкнул Дима. – Только у меня дома неубрано. Ничего?
– Через сколько ты приедешь? – проигнорировала очередной всплеск его остроумия Вика.
– Уже лечу!
Дверь квартиры Вадима навевала на мысль, что Ленка с выбором не ошиблась. Кожаная обивка с золотыми гвоздиками и тяжелой позолоченной ручкой в виде львиной лапы. Из-за дверей доносились звуки разухабистого шансона.
Дмитрий нажал кнопку звонка, стилизованного под женскую грудь, и приник ухом к двери. Кроме надрывной песни про нары, никаких других звуков из квартиры не доносилось.
– Спят, наверное, – предположил он и деликатно попинал косяк.
Как известно, деликатность хороша лишь в общении с девушками. Чтобы попасть в квартиру к сильно выпившему товарищу, следует оставить дипломатию для джентльменов. В течение двадцати минут Дима лягал двери, как взбесившийся мустанг, а Вика, презрев смущение, терзала кнопку звонка, периодически трубно завывая в щель:
– Ленка, ты там?
– Фулюганы! – прошамкал из-за соседней двери склочный старческий голос. – Вот я милицию вызову.
– Нас уже вызвали! – утешил соседку Дима. – А что, бабушка, ночью-то сосед ваш хулиганил? Музыка играла?
– Приперся заполночь с шалавой, включил своих уголовников, и все.
– Что – все? – испуганно воскликнула Вика. – Двери-то откройте!
– Все – это значит все. Пьют и развратничают. А двери я не открою. Может, вы и не милиция вовсе. А у меня ценности в доме. Пенсию вчера выдали.
– Вы бы, бабуля, про пенсию-то первым встречным не рассказывали, – намекнул бдительный Дмитрий.
– Так вы ж милиция! – торжествующе каркнула бабка. – Или нет? Кстати, у нас на прошлой неделе мужик из соседнего дома водкой паленой отравился. Может, и этот бугай наконец на кладбище переедет. Как думаете, мне как соседке его жилплощадь положена?
Беседа зашла в тупик. Вика приготовилась плакать, но тут заблаговременно похороненный сосед подал голос:
– Кто стучится в дверь моя? Видишь, дома нет никто! – И радостно заржал собственной шутке, гремя замками.
В домашнем костюме, состоявшем из семейных трусов с божьими коровками и гигантских клетчатых тапок, Вадик оказался менее презентабелен, нежели накануне в клубе. Он был тощий, волосатый и кривоногий. Но физиономия у него оказалась очень даже смазливой, и щетина ее не портила.
– Ленка где? – двинулась на него Вика, которой не терпелось высказать подруге все, что накипело, и вернуть блудницу на растерзание тетке.