«Да уж, твою принадлежность к слабому полу никак нельзя назвать неопределенной», – глянула я на распираемую грудями футболку.
– Вы его ревновали? – спросила я, вынимая из кармана пачку сигарет.
– Не настолько, чтобы из-за этого травить его стрихнином, если вы это имеете в виду, – она с сожалением покачала головой, – но в постели он был хорош, не супер, конечно, но не дохляк. Да ты, наверное, и сама знаешь… – как бы невзначай бросила она.
«Да, она не дура, – подумала я, – или просто хитрит? Берет меня на пушку? Раз она перешла вдруг на «ты», то и я «выкать» не буду».
– Вчера на показе я его увидела первый и, как оказалось, последний раз, – твердо (тем более что так это и было) произнесла я и закурила.
– Правда? – Она смотрела куда-то в угол. – Ну ладно, может быть, и так, а что ты тогда лезешь со своими расспросами?
– Я уже раскрыла несколько убийств, может быть, это произошло и случайно, не знаю, но мне кажется, что у меня это получается. А ты не хочешь узнать, кто убил твоего мужа и за что? Или ты знаешь, что это сделал твой брат и поэтому предпочитаешь, чтобы все осталось в тайне?
Наверное, мне не стоило так вот в лоб спрашивать у нее о брате. Глаза Ирины налились кровью и выпучились, как у рака. Она медленно поднялась с дивана и двинулась на меня, явно не для того, чтобы чмокнуть меня в щечку. В руках у нее откуда-то появился тяжелый стакан из-под виски.
– Ты чего несешь, сучка? – процедила она сквозь зубы. – Хочешь Гришку подставить?
Я стала лихорадочно соображать, что можно предпринять в такой ситуации. С ней я, конечно, справилась бы – несколько уроков рукопашного боя, преподанных мне Витькиным приятелем из спецназа, оказались очень полезными и действенными, – но прибежит охранник, с которым мне не справиться. Не вызывать же сюда подмогу – и из-за чего? Нужно было выходить из положения, в которое я сама себя загнала, собственными силами. Как говорил Остап Бендер, спасение утопающих – дело рук самих утопающих. А может, это говорил не он?
В данный момент это не имело особого значения, потому как расстояние между мной и разъяренной, находящейся под воздействием алкоголя и какого-то «лекарства» Ириной Замуруевой катастрофически сокращалось. Между нами оставалось не более двух метров.
И тогда я применила испытанный не раз метод ошарашивания оппонента. Я называю его «психотушка» (от «психологическая колотушка»). Этот метод прост и психологически обоснован. Не буду вдаваться в подробности, просто скажу, что, когда объяснения и логические доводы не помогают утихомирить собеседника или насильника, нужно задать ему вопрос, которого он никак не ожидает от вас услышать.