– В таком случае, – улыбнулась Марго, – мы с вами только что были свидетелями неудавшегося покушения.
– Как же, покушения! – воскликнул Герасим.
– Шутка, Муму, шутка! – нараспев произнесла Марго.
– Про покушение, естественно, шутка, – начал Павел. – Но мне кажется, дело серьезное. Что-то во всем этом есть нехорошее. Кому-то врубили «жучок»…
– Причем где-то рядом, – перебил Сеня. – Раз мы это сумели поймать по радио, значит, дом с «жучком» стоит на территории Изумрудова.
– С чего это ты так уверен? – уставился на него Муму.
– «Жучок» явно непрофессиональный. Профессионал бы выбрал для передачи такую частоту, которую можно поймать только на специальной аппаратуре. А раз установка кустарная, значит, радиус действия ее невелик. Теперь едем дальше. Сашенькина семья живет в большом доме, который дорого содержать. А здесь, кроме нашего Изумрудова, таких поселков поблизости нет.
– Ты хочешь сказать, пасут кого-то из местных? – заинтересовался Иван.
– Похоже, – кивнул Сеня.
– Но вот кого? – Павел задумчиво посмотрел на друзей.
Тут из передней послышалось несколько громких звонков. Затем заколотили в дверь.
– Это Илюшка и Кирюшка, – без тени сомнения объявил Баск. – Им пока ничего не говорим?
– Естественно, – отозвался Павел.
Горничная уже открыла. В передней послышались громкие голоса, топот, затем – истошный вопль Альбины Ивановны:
– Эй! Лыжи-то хоть оставьте!
В зал влетели двое раскрасневшихся от мороза ребят.
– С Новым годом! Айда на лыжах! – проорали они. – Там снега за ночь навалило!
– На лыжах еще слишком рано, – с мрачным видом ответил Муму.
С лыжами у него были сложные взаимоотношения. Два года назад дедушка Герасима, Лев Львович Каменев, или, как его прозвал Луна, Лев-в-квадрате, в целях укрепления физической формы внука решил регулярно предпринимать с ним лыжные походы. Лев Львович тогда вышел на пенсию. И у него вместо подведомственной крупной физической лаборатории, где все подчиненные ходили по струнке или стояли по стойке «смирно», образовалась уйма нерастраченной энергии и ничем не занятого времени. А так как в свои семьдесят с гаком Лев Львович был еще очень крепок и бодр, то обрушил всю свою несокрушимую волю и организаторский пыл на несчастного Герасима.
Лыжные походы, по мнению дедушки, проходили крайне результативно. Герасим придерживался иных взглядов. Скорость, которую развивал Лев-в-квадрате на лыжах, была для Каменного Муму явно чересчур большая. Однако на все его стенания по тому поводу, что, мол, ноги болят, дедушка бодренько отвечал: «Владей, внук, собой и укрепляй волю. В жизни еще и не такое случается. Потом спасибо мне скажешь».